На этот раз клиент нашего самопального детективного агентства снова явился с шампанским и красивенным фруктовым тортом. Весьма мило с его стороны, весьма. На кухне накрыли стол, слопали по куску торта, и Владимир перешел к делу.
– Вот это наши родственники, живущие в Москве и Подмосковье, – он передал Тае листок бумаги с компьютерным текстом.
– Угу, – она с излишне деловым видом уставилась на листок, будто там была в подробностях описана важнейшая государственная тайна, а не перечислены в принципе не интересные нам люди.
– Это то, что мне удалось выяснить о Виктории, признаюсь, пришлось тайком заглянуть в ее паспорт.
– Не посмотрел, не было ли у нее случайно за плечами восьми законных браков?
– Нет, эта страница пуста, но ведь чистый паспорт сделать не такая уж и большая проблема.
– Да, да, нынче и девственность восстанавливают за пять минут и три рубля, – с умным видом поддакнула Тайка. Лучше бы уж не распахивала ворота, честное слово, еще пара подобных замечательных фраз и поедет наше липовое детективное агентство на запасные пути, шурша колесами. Все-таки Володя не просто так, случайный пациент, он даже договор составлять хотел…
Владимир еще с полчасика рассказывал о своей семье, в сто двадцатый раз перебрал косточки молодой мачехе и к тому моменту, когда мы готовы были отпустить восвояси глубокомысленное внимание с наших лиц, слава богу, засобирался домой.
– В общем, девочки, очень на вас надеюсь, – сказал Володя, застегивая меховую куртку, – вы, можно сказать, последняя моя надежда.
– Не волнуйся, – достаточно ободряюще улыбнулась я, – сделаем все возможное.
– Я верю в вас.
Закрыв за ним дверь, я зачем-то очень аккуратно и тщательно заперла все замки, даже цепочку накинула. Таисия стояла и смотрела в пространство, не моргая.
– Знаешь что, Сена, – медленно произнесла она, когда я закончила щелкать замками (и зачем мне аж три старых замка на хилую дверь, которую можно вышибить одним плевком?), – мне как-то не по себе становится, когда человек говорит, что его последняя надежда это мы. Мы ведь, Сеночка, сами на себя понадеяться не можем, а тут такое напоследок высказывают, а ведь это обязывает, Сена, знаешь, как обязывает?..
Глава девятая
Мы стояли в прихожей и обдумывали свои обязанности до тех пор, пока не зазвонил телефон. Вся из себя задумчивая, я пошла на звук. Аппарат надрывался в комнате.
– Слушаю, – очень-очень задумчиво произнесла я.
– Сена, с наступившим тебя!
От голоса Конякина я моментально вышла из состояния задумчивости. Прямо в мгновение ока очнулась.
– Здравствуйте, Станислав Станиславович, – на всякий случай жалобно произнесла я, лихорадочно пытаясь вспомнить где, когда и насколько неприлично я могла вести себя на новогоднем торжестве. – И вас тоже с наступив…
– Праздники в этом году слишком длинные, – отрывисто сообщил он, – это время следует использовать с максимальной отдачей, ты понимаешь, о чем я говорю?
– Э-э-э-э…
– В Подмосковье есть какая-то деревня, там объявилась какая-то невероятная колдунья! Поезжай к ней, разузнай все, возьми интервью, разрекламируй ей наше издание, чтобы заинтересовалась на предмет своей платной рекламы у нас! Все поняла?
– Э-э-э-э…
– Действуй!
И гудки в трубке.
– Кто звонил? – заглянула Тая.
– Конякин, – сидя неподвижно, я смотрела в пол.
– Конякин? – удивилась Тая. – Чего это он? Чего хотел? Сейчас же праздники, законные выходные, чего ему понадобилось?
– Чтобы я поехала в деревню без названия, отыскала какую-то безымянную колдунью, взяла у нее интервью и раскрутила на платную рекламу в нашем «Неопознанном трупе».
Тая сначала засмеялась, решив, что это шутка, но, присмотревшись к выражению моего лица, смеяться перестала.
– Серьезно, что ли? Нет, ты, правда, серьезно?
Я убито кивнула.
– Ну, это вообще уже! – Таисия в возмущении плюхнулась в кресло. – Всякому безобразию должен быть предел! Давай его убьем, Сеночка? Хочешь, я сама это сделаю, дружочек мой дорогой? Сама, вот этими вот руками! Посмотри на мои руки, Сеночка, они же многое могут!
– Нельзя, – с большим сожалением ответила я, – нельзя Конякина трогать, без него наш «Труп» мгновенно подвергнется полнейшему разложению, где ж я тогда на жизнь нам с Лаврентием зарабатывать стану?
– Но ведь надо что-то делать! Что-то делать необходимо!
– М-да… – я мрачно вздохнула, мрачно взяла телефон и мрачно набрала номер Влада.
– Слушаю, – как-то очень уж торопливо произнес Владик.
– Это я…
– Сенчик, если можно, поскорее, мы на электричку торопимся!
– Мне только что звонил Конякин…
– И что? – мгновенно насторожился Влад. Мы всегда мгновенно настораживаемся, если речь заходит о начальстве, это вошло в привычку всех членов коллектива.
– Приказал ехать не знаю куда, взять интервью неведомо у кого. Ты не в курсе, что там за колдунья произвела на С. С. неизгладимое впечатление? И в каком лесу она обитает?
– Колдунья, говоришь? Погоди-ка, я что-то слышал краем уха, кажется, Конякину Петюня что-то о ней рассказывал, звякни ему.
– Я не знаю Петюньского номера.
– Сейчас, погоди.
Влад положил трубку на стол.
– Мы опозда-а-аем! – послышался в отдалении недовольный женский голос.
– Минутку, – пробубнил в ответ Влад, – это важно, это срочно… Ага, вот. Сенчик, слушаешь?
– Слушаю, – я взяла карандаш и поискала взглядом какую-нибудь бумажку. – Записываю.
Влад продиктовал номер, я законспектировала на каком-то огрызке и распрощалась с соратником по нелегкому журналистскому ремеслу. И тут же перезвонила Петюне.
– Да, я слушаю, – важно, как на симпозиуме произнес наш секретарь-кроссвордист.
– Здравствуй, Петя, это Сена тебя беспокоит.
– О, Сена, привет, – непонятно чему сильно обрадовался Петюня. – Как дела?
Я хотела ответить честно, как на духу, но решила не портить человеку новогоднее настроение.
– Ничего, жить можно. Петь, ты не в курсе, что там за колдунья поразила воображение Станислава Станиславовича? Влад сказал, вроде ты о ней рассказывал.
– А, да, да, есть одна уникальная женщина, моей маме о ней рассказала подруга, а подруге…
– Петь, ты не знаешь, где эта колдунья обитает и как ее зовут?
– Это надо у мамы спросить.
– А мама далеко?
– В Нижнем Новгороде, в новогодней поездке вместе с подругой.
Меня посетило смутное чувство легкой безысходности.
– Петенька, мне позарез нужна эта колдунья, ее имя и адрес, очень, очень нужно.
Петенька проникся моей позарезной нуждой и сказал, что попробует созвониться с мамой и если у нее фунциклирует мобильник все выяснит и перезвонит мне. Я с готовностью продиктовала свой телефон и
