лохматое в ошейник, схватила поводок и, уронив с крючочка номенклатурную шляпу Геннадия, полетела на улицу.
Глава восьмая
Вернувшись с прогулки, увидали что в доме уже началось вялое движение: фыркал, умываясь в ванной Владик, тошнилась в туалете Таисия Распрекрасная, а по кухне шатался товарищ Берия в поисках какого-то неведомого счастья.
– Доброе утро, – вежливо поприветствовала я налогового инспектора и принялась заботиться о своем питомце. Его требовалось напоить и накормить.
– Доброе, – закивал он начинающейся лысиной. – Как бы чайку сообразить, а?
– Чайничек на плите, водичка в кране, спички на столе, заварка вон в том навесном шкафчике.
– Ага, спасибо.
И он бодро принялся за дело. Из ванной вышел освежившийся Владик, сердечно поприветствовал нас и взялся помогать Геннадию. А в туалете все надрывался и надрывался наш разлюбезный Таюнчик.
– М-да, похоже, она вчера намешала напитков… – задумчиво произнес Влад, раскладывая по чашкам чайные пакетики. – Сен, у тебя минералка хоть есть?
– Не знаю, надо в холодильнике посмотреть, – Лаврик завершил водопой, я тщательно вытерла сенбернарью морду и приступила к процессу кормления. А процесс кормления дело ответственное, не терпящее суеты и отвлечения на всяких там непутевых похмельных подруг. Кормила я Лаврика большой ложкой, черпая еду из специальной эмалированной миски с орнаментом из колокольчиков и ромашек, стоявшей на подставке, потому что кормить сенбернара с пола нельзя, может скелет деформироваться. Вот так вот! Если же Лаврентий пытался есть сам, то это быстро переставало получаться, потому как своим курносым носом он плотно утрамбовывал паёк на дно миски и доесть уже никак не удавалось. Итак, повязав ему на шею полотенце-слюнявчик, чтобы лапушка не обсвинячилась, я приступила к кормлению пупсика.
– Может, у вас аспирин найдется? – Геннадий глаз не мог отвести от столь необычной собачей трапезы. – Таечке, наверно, стоит выпить аспирину…
– Влад, посмотри в коробке с лекарствами, есть ли там аспирин.
– Минералка есть, – Влад извлек из холодильника початую бутылку «Святого источника». – Сейчас поищу аспирин. Сен, а ты себя нормально чувствуешь?
– Да, как ни странно, только малость от сигаретного дыма угорела. Кстати, а где Олеся?
– Спит еще, – разлив по чашкам кипяток, Владик заботливо накрыл их блюдечками и уселся за стол, довольный собой.
– А что, завтракать никто не будет? – поинтересовалась я.
– Я бы перекусил чего-нибудь, а вы, Геннадий… Геннадий…
– Просто Геннадий, – великодушно разрешил он. – Да, я бы тоже не отказался.
– В таком случае, – ласково улыбнулась я, орудуя ложкой, – яйца, колбаса в холодильнике, сковорода в плите, масло вон в том шкафчике. Яичницу можно сделать на всех присутствующих, возможно и Таюнчк перекусит. А еще ты, Владик, забыл поискать аспирин.
Вот такая я вредная я, не даю гостям расслабляться, пускай сами о себе заботятся. Вскоре из туалета выползла наша леди в красном и немедленно скрылась в ванной, заперев за собой дверь на шпингалет. Сразу зашумел душ.
– Влад, ты не хочешь проведать Олесю и спросить, будет она завтракать или нет? Кстати говоря, времени уже много, может, ее дома родители обыскались?
– Да, верно, – он положил на стол упаковку аспирина, убрал на место коробку с лекарствами и потопал в комнату будить возлюбленную.
А мы с Лавриком тем временем завершили поздний завтрак, я тщательно вытерла его мордуленцию и отпустила на послетрапезный отдых. Теперь можно было перевести дух и попить чаю. Освоившийся на кухне Геннадий успешно готовил яичницу, помощи моей не требовал, и, примостившись в уголочке, я приступила к чаепитию. И в голову тут же полезли события прошедшей ночи, хотя сейчас, на родной кухне за чашкой чая, распростертый труп Олесиного возлюбленного в заброшенном доме казался просто легким бредом.
Не прошло и часа, как из ванной вышла замотанная в полотенца Тая и нетвердой походкой пошла в комнату, даже не заглянув к нам с товарищем Берией.
– Таюнчик, с добрым утром! – крикнула я ей вслед, но ответа не получила.
– Может, пойти, отнести ей водички и таблетку? – проявил сострадание Гена.
– Ну что вы, не стоит, сама придет, сама все возьмет, – любезно ответила я, – с ней такое не впервые, поверьте мне.
Где-то в глубине души мне все еще хотелось слегка отомстить дорогой подруге за нахальное вторжение.
Пришла к нам Тая с бутылкой пива в руке. Присев на стульчик рядом со мной, она сделал добрый глоток прямо из горлышка и произнесла:
– О-о-о-о-о!
– А мы тебе тут минералочки с аспирином припасли, не желаешь?
– Нет, спасибо, – она снова припала к горлышку, – иначе до завтра не отойду, а пиво меня мигом на ноги поставит, всего два глотка сделала и уже в голове посветлело.
Я не стала просвещать алконавтиху, что пиво, которым она так славно похмеляется безалкогольное, пускай наслаждается, жалко, что ли. Вскоре к нашему обществу пожелали присоединиться Владик с Олесей, поэтому пришлось перебираться обратно в комнату, чтобы все смогли позавтракать. Геннадий только отправил в рот первый кусок яичницы, как в кармане его основательно измятой от спанья в одежде на полу зазвонил мобильник. Жуя на ходу, он поспешил на кухню.
– Тай, а он к нам надолго? – с легкой грустью поинтересовалась я, так как мне очень хотелось обсудить с нею «Алешу да Винчи».
– Фиг его знает, – равнодушно ответила подруга, резво переходя с пива на чай и яичницу. Фантастика, но, напившись безалкогольного пива, она порозовела, глазами заблестела, ожила! Поразительно! Надо написать статью о великой силе человеческого самовнушения, интересный должен получиться материал, Конякину понравится.
Вернувшийся в общество Гена с сожалением сообщил, что ему срочно необходимо нас покинуть, и я радостно поспешила его проводить, Тая не потрудилась даже вылезти в коридор и помахать ему ручкой, просто крикнула из комнаты: «Пока, Гена!» и продолжила трескать яичницу. Что тут скажешь, бесчувственное существо. Закрыв за дорогим гостем дверь, я вернулась к товарищам и произнесла с торжественным видом:
– Тай, а ты не хочешь спросить, как мы съездили в Гжель?
Олеся вздрогнула от моих слов и испуганно уставилась на Влада, тот жестом успокоил ее, мол, все свои остались, не стоит вздрагивать.
– Неа, не хочу, – ответило бесчувственное существо, методично пожирающее яичницу.
– А зря, – многозначительно прищурила я левый глаз. – Я бы на твоем месте спросила, как у нас там все прошло.
– Ну, ладно, – вздохнула она с видом утомленной примадонны. – И как же у вас там все прошло?
– Очень интересно все прошло. А теперь спроси, что же мы там такого нашли?
– О, боже, – закатила она глаза. – И что же вы там такого нашли?
– Труп, моя дорогая, труп.
– Какой еще труп? Вы же за призраками ездили, если не ошибаюсь, а не за трупами.
– А нам снова повезло, – пожала я плечами. – А теперь спроси, на чей мы труп наткнулись?
Олеся страдальчески помассировала виски и тяжело вздохнула.
– А вот не хочу я это спрашивать, – ехидно сказала Тая, – потому что меня это не интересует! И вообще, мне домой пора!
Ой, ой, вы только поглядите, как она легко решила от нас отделаться! Сейчас, прямо размечталась!
– Извините, – обратилась вдруг Олеся к Тае и та уставилась на нее тяжелым, ничего хорошего не предвещающим взглядом, – а как вы обычно лечите головную боль? Такую вот, похмельную…
