рационализаторское предложение:
– Сен, а давай Лавру тоже какой-нибудь борзый прикид замонстрячим? И не будем так мучаться с его купалками-протиралками.
– Ни разу еще не попадалась одежда на сенбернара, на всякую мелочь – пожалуйста, а для больших и толстых нету ничего.
– А мы сами сошьем, не безрукие! – Таисия основательно загорелась идеей. – Помнится, у тебя где-то валялся ненужный болоньевый плащ, черный такой. В рукава засунем передние лапы, пуговицы застегнем на спине, где-то надставим, где-то ушьем и получится загляденье!
– Думаешь?
– Уверена! Я так сделаю, Зайцева с Юдашкиным хватит кондрашка от зависти, вот увидишь!
Ну, кто бы сомневался…
– Тай, слушай, ну как все же Артем умудрился убить Валентину? Вариант с братом близнецом отпал, по причине его сиротства.
– Ты продолжаешь считать его убийцей?
– А кого еще?
– А кто Мурзина прикоцал? Как считаешь?
– Ты знаешь, мне кажется, что все нитки тянутся к бизнесмену Рубену, если ни к нему самому, то к кому-то близкому. Главное, найти Лёлю, и многое тайное станет явным.
– Если она все еще жива, – глубокомысленно заметила подруга.
– Не будем терять надежду.
– Есть хочу, прямо ужас как сильно.
– Я тоже. Лаврик! Цыпа! Идем домой, мамочки кушать хотят!
Но завтраку пришлось подождать, первым делом стоило отмыть-отчистить перепачканную хуже всякого поросенка цыпу. Затем отмыть коридор, самих себя, а уж потом можно было и о пищеварении позаботиться. Сварганив Вечную Яичницу, мы напитали организмы, напились кофею и ощутили в себе готовность рваться в бой. Первым делом позвонили Горбачеву. Наш любимый детектив оказался дома. Обменявшись взаимными приветствиями, Тая приступила к сути. Трубку она держала так, чтобы и мне был слышен разговор.
– Михаил Сергеевич, у нас к вам огромная просьба.
– Да, Таечка, какая?
– Есть такой город Гжель, знаете?
– Знаю.
– В этом городе есть заброшенный дом с дурной славой, местные жители всякие небылицы про него сочиняют. Так вот, в этом доме пару недель назад было совершено убийство, убили некого молодого человека по имени Алексей, по фамилии Мурзин. Убийство обставили почти как в книге «Код да Винчи». А теперь, собственно говоря, сам вопрос. Не могли бы вы через какие-нибудь свои источники выяснить, нашли ли правоохранительные органы этот труп? И если нашли, то от чего этот гражданин умер? Каким способом его унасекомили? То есть, я хотела сказать…
– Я понял, Таечка, что ты хотела сказать, – голос Михаила Сергеевича прозвучал напряженно. – Конечно, не имеет смысла спрашивать, откуда вы это все узнали и что вы делали в заброшенном доме в Гжели?
– Нет, Михаил Сергеевич, не имеет смысла, – сахарным голоском подтвердила Тая. – Так вы выясните? Вы сделаете это для нас? Ну пожа-а-а-алуйста!
– Сделаю, если ты ответишь на мой вопрос.
И я подумала, что Михал Сергеич слишком много требует от Таи.
– И ответишь честно.
И я подумала, что Михал Сергеич требует от Таи невозможного.
– Скажи, Тая, вы с Сеной на этот раз ничего опасного не затеяли?
– Да ну что вы! – Тая прямо даже возмутилась от таких беспочвенных подозрений. – Все в полном порядке!
– Хотелось бы верить, – тяжело вздохнул Горбачев. – Как ты сказала зовут покойного?
– Алексей Мурзин, – с готовностью повторила Тая.
– Перезвоню тебе на днях.
– Ой, какое вам спасибо, Михаил Сергеевич, вы даже не представляете!
– Всего хорошего.
Горбачев снова тяжело вздохнул и повесил трубку.
– Здорово, – довольно улыбнулась я, – все-таки наш Михал Сергеич самый лучший на свете. Давай собираться?
– Угу.
И вскоре началось…
– Нет, все-таки в этом свитере я выгляжу толстой, надо примерить что-нибудь другое.
Стиснув зубы, я сосредоточенно красила правый глаз.
– Как думаешь, что подойдет к этим джинсам? – Тая уставилась в раскрытый шкаф.
– Этот свитер подходит к ним просто идеально! – процедила я, принимаясь за второй глаз. – Красься, давай, время – деньги! Помни, мы едем по делу, а не глазки строить!
На чудо я не надеялась, но оно все-таки произошло: Тая закрыла шкаф и уселась к окну делать макияж.
Не прошло и двух часов, как она закончила реставрацию портрета. За это время я успела убрать квартиру, почистить ванную, раковину, сложить в аккуратные стопки весь хлам на подоконниках и расчесать «подвес» и «панталоны» Лаврентию. Наконец, мадам Ливанова сочла, что выглядит достаточно блистательно, и принялась складывать косметику.
– Все?! – прорычала я. – Теперь можем идти?!
– Сейчас, прическу сделаю, и пойдем.
– У-у-у-у-у!
– Не гудеть! Не гудеть, кому сказала!
Глава двадцать первая
От метро Площадь Ильича пришлось довольно далеко пилить пешкарусом до искомого кафе. Пришлось опросить немало прохожих, прежде чем удалось вырулить к нужному зданию. Фасад «Шахерезады» оказал нешуточное воздействие на нашу хрупкую детскую психику.
– Нифигища себе! – выразила охватившие ее чувства Таисия Михайловна, и я не могла с нею не согласиться.
Высоченные двери «под серебро» украшало причудливое литье, над дверями нависал ажурный полукруглый «козырек», на котором красовалось название, – буквы из металла и стекла в восточном стиле. Окна, размером с неслабую магазинную витрину, также оформляло причудливое литое кружево, а «серебряные» стекла с уличной стороны являлись непрозрачными. В общем, милая такая кафешка…
– Говорила же, на надо надевать этот свитер! – трагическим голосом произнесла Тая. – Вот теперь пожалуйста!
Божечки мои, ну за что мне выпала такая суровая жизненная доля?
– Идем, – я решительно взялась за ручку и потянула на себя чудо-дверь, которой место было где-нибудь на здании посольства, а не ресторана.
Войдя, мы оказались в фойе, оформленном с восточным размахом, охранник, гардероб с гардеробщиком прилагались. Встретили нас как долгожданных гостей, с почетом приняли наши страшненькие куртки, с поклоном выдали номерки и мы, преисполнившись собственной значимости, важно потопали в зал. От великолепия интерьера аж в глазах потемнело, все красивенно синего цвета с золотом, в центре зала фонтан с хвостатыми рыбками, скатерти расшиты восточными узорами, приятная ненавязчивая музычка… в общем, сильно, прямо таки круто. Занято было всего три столика, поэтому мы смогли выбрать правильную стратегическую позицию – уселись там, откуда хорошо просматривался вход и весь остальной зал. К нам немедленно подоспел официант, наряженный не хуже какого-нибудь султана. Сообщив, что счастлив нас видеть, он вручил нам меню и ретировался.
– Крепись, дорогая, сейчас мы ознакомимся с ценами, – я открыла папку. – Постарайся остаться в
