расстроенная.
— Не работает телефон, — вздохнула она. — Кто-то трубку с корнем выдрал.
— Оставайся, посиди с ней, — мгновенно решил Кафар, — я сейчас сам вызову.
«Скорая помощь» была примерно в километре от их дома, вниз по улице. Кафар, задыхаясь, добежал до станции «скорой», еле переведя дыхание, объяснил дежурным, что надо торопиться, потому что женщина умирает.
Врачи — один из них пожилой мужчина, другой помоложе — играли в нарды. Пожилой, будто ничего не слышал, погремел костями и бросил их.
— Эх, две шестерки, — закричал он, передвинул четыре стоявших в углу фишки в противоположный угол и только после этого соизволил посмотреть на Кафара. — Ну вот, а теперь объясните нам спокойненько, что там у вас произошло? Что за женщина? Отчего умирает?
— Это… Старая Сона… Она умирает…
— Старуха? И всего-то? А я думаю, кто это там умирает. Эх, если бы только старухи и умирали. Такие времена настали — до старости-то еще и не доживешь…
Кафар, перекосившись от злости, так рванул медика за ворот халата, что у того все пуговицы поотлетали. Задыхаясь, тот крикнул было:
— Това…
— А ну, вставай, подлец! — снова рванул его Кафар. — Кому говорю! А не то сейчас придушу прямо здесь вот…
На шум подошла пожилая женщина в белом халате. Видимо, это было какое-то начальство, потому что при ее появлении мужчины, игравшие в нарды, вскочили на ноги. «Что за безобразие здесь происходит?» — спросила женщина, и когда Кафар, задыхаясь от ярости, объяснил ей все, она тут же распорядилась:
— Что вам еще непонятно? Поживее двигайтесь. Живее, живее! — Игроки в нарды нехотя отправились собираться, а пожилая женщина повернулась к Кафару. — А зачем же вы сами пришли, почему не позвонили?
Кафар объяснил и это. А сам, не отрываясь, смотрел в ту сторону, куда ушли мужчины. Наконец они появились, и Кафар догадался, что молодой, который нес на плече большую кожаную сумку, был врачом, а пожилой — санитаром.
Они так долго рассаживались в машине, так долго ждали, пока прогреется двигатель, что Кафару подумалось: пешком бы они дошли много быстрее.
Когда «скорая» наконец въехала в их двор, Кафар увидел, что Фарида плачет, а старая Сона неестественно прямо лежит на паласе с закрытыми, глазами.
Врач взял худую, сморщенную руку Соны, поискал пульс… Потом наклонился, прижался ухом к ее груди и тихо сказал:
— Все. Скончалась. — На всякий случай он еще приложил ладонь к ее губам. — Да, конец.
Фарида, которая стояла все это время, кусая губы, всхлипнула:
— Кафар только ушел, а у нее глаза сразу закатываться начали… Прошептала что-то, и все… Так страшно — лежит, а глаза открытые. Я уж потом закрыла… Смотреть страшно… отвернулась и закрыла…
Заревела вдруг в голос Чимназ, до сознания которой только теперь дошло, что в их дворе случилась беда. Глядя на дочь, тихо заплакал и Кафар.
— Все, — встал врач. — Нам здесь больше нечего делать. Вы что — ее родственники? Мы должны отвезти тело в морг.
— В морг-то зачем? — встрепенулся Кафар.
— Как зачем? На вскрытие, чтобы определить причину смерти.
— Да какая тут может быть причина? Вы что, не видите разве, что это старуха? От старости и умерла. — Фарида решительно встала между врачом и старой Соной. — Вскрытие! Мы и так знаем, отчего она умерла!
— Таков порядок! Раз вы нас вызвали — мы должны отвезти ее для вскрытия, иначе у нас могут быть неприятности. Как же не вскрывать? А вдруг… Вдруг кто-нибудь зачем-то ее убил?
Пожилой санитар усмехнулся:
— Сколько угодно бывает! Живет себе старуха, а у нее золотишко водится, то-се…
Кафар с такой яростью посмотрел на него, что санитар тут же умолк и отступил назад.
— Это наша бабушка. — Кафар тоже встал между врачом и старой Соной. — Моя бабушка, и я не позволю вскрывать ее. Не понимаю, зачем придумывать какие-то глупые правила…
Врач снисходительно улыбнулся:
— Да это не мы придумываем, это везде такой порядок, по всей стране. Так что не будем сердиться, не будем обижаться, мы должны увезти покойную.
— Да для чего?
— Об этом мы уже говорили. Во-первых, мы догадываемся, что покойная вам не родственница…
Фарида, видимо, из предосторожности, из опасения, как бы это все не кончилось неприятностями, сказала:
— Видите ли, это наша соседка. Давняя соседка. У нее в Нардаране живут дочка и внуки. Мы им сообщим, чтобы они приехали.
Врач стал совсем непреклонным:
— Вот как… Ну что ж, и говорить не о чем — мы обязательно должны увезти тело для вскрытия. Вы официально вызвали нас, вызов зафиксирован, зачем нам это надо, чтобы у нас завтра были неприятности?
Кафар пробормотал негромко, словно самому себе:
— Она была верующая, наша бабушка Сона. А у верующих вскрывать покойного считается грехом.
Врач ответил, записывая что-то:
— Но вот те же ее родственники… Ведь им всякое может прийти в голову, разве нет? Женщина старая, может, у нее были какие-нибудь сбережения, а дочь знала о них… Начнут, не дай бог, таскать вас… Так что вам же лучше…
В конце концов тело старой Соны все же увезли.
Они с Фаридой, провожая машину, вышли на улицу, долго смотрели вслед «Скорой помощи». А когда вернулись, им показалось, что двор словно бы опустел. От флигелька старой Соны несло печалью. Дверь в него была открыта, Кафар нашел ключ, запер на всякий случай дом и протянул ключ Фариде. Но Фарида его не взяла.
— Зачем он мне?
— Убери, потом отдадим дочери. Ты, кстати, знаешь, где она живет?
— Н-нет, не знаю… Хотя адрес у меня где-то записан. Постой, постой, там же должен быть и телефон. Был случай, она однажды сильно заболела, попросила меня позвонить…
Они поднялись наверх. Фарида перерыла весь дом и наконец отыскала номер телефона — он был записан на обложке одного из журналов мод. Кафар яошел сообщить дочери Соны печальную новость.
В тот день Фарида с Кафаром уснули поздно. Они долго еще сидели друг против друга, молча пили чай. Наконец Кафар не выдержал.
— Все хочу у тебя спросить, да каждый раз что-то мешает… Что, старая Сона и в самом деле завещала похоронить ее в Нардаране?
— Конечно, — удивилась Фарида. — Перед смертью, когда ты побежал за врачами, она мне и сказала.
— Я знаю, почему она хотела, чтобы ее похоронили именно там.
— Знаешь? Откуда?
— Вообще-то она мне про это давно говорила. Чуть не каждый раз, как я заходил к ней, говорила: скажи дочке, чтоб обязательно меня в Нардаране похоронили.
— Интересно, а почему именно там?
— Да ведь они нардаранцы. И ее родители оттуда, и вся родня. А что она тебе еще успела сказать?
