противоположные взгляды по всем жизненным вопросам, здесь находят давно утраченный общий язык и в конце даже начинают вновь обращаться друг к другу по имени – если вспоминают его.
К тому же, не следует забывать, что съемки, как это ни странно, ведутся не для нас…
Наконец фотопробы были сделаны, и режиссер подошел к Кате.
– Все хорошо. Еще некоторые формальности – утвердить все это у руководства, но здесь нет проблем.
– Послушайте, – не выдержала наконец Катя. – Вы что, глухой? Не слышите, что вам говорят? Я не собираюсь сниматься, я вообще уезжаю завтра, мы здесь проездом.
– Ну, хорошо, я договорюсь, – режиссера ничем нельзя было смутить. – В посольстве? С кем? Меня там все знают. Продлить визу – нет проблем.
Катя вздохнула, словно говорила с тяжелобольным, и сказала тихо и внятно:
– До свидания.
Как ни странно, но эта простая фраза подействовала. Режиссер вдруг сообразил, что Катя действительно уходит. И его лицо сразу стало растерянным и грустным.
– Но как же? Вы не понимаете. У вас талант, я вижу. Это ваш шанс. Его нельзя упускать. Вы потом этого себе никогда не простите.
– Я уже слышала однажды нечто похожее, – сказала Катя, посмотрев на Юру. – С меня хватит. – И она пошла в гостиницу.
Режиссер и Юра, словно парализованные, неподвижно смотрели ей вслед – пока она шла из света площадки в сумрак сада, а потом снова возникла у ярко освещенного подъезда отеля.
Катин автобус проезжал через деревню Ормашаг. Перед многими домиками странно высились одинокие деревья: тонкие с кроной на самой макушке.
– Здесь мы имеем, – объясняла гид, – характерный местный обычай. Молодые люди, кто имеет любимую, должны в ночь на первое мая посадить у нее перед домом дерево. Выкопать в лесу, принести и посадить. И утром все видят, как он ее любит. Чем выше дерево, тем крепче. И это дерево должно простоять месяц, весь май. А тридцатого его спиливают, и тогда родители девушки устраивают как бы прием в честь ее возлюбленного.
– А свадьба когда? – спросила одна из туристок.
– О, это как договорятся. Может быть, осенью, когда убран урожай.
– А если она разлюбит за это время? – спросил один из туристов.
– Или он? – уточнила туристка.
– О, тогда хорошо, – сказала гид.
– Что же хорошего? – удивилась туристка.
– Хорошо, что не поторопились. Значит, дерево было большим, чем любовь.
– Значит, липа была, – сказал турист.
– О, липа… Это порода дерева?
– Нет, – сказала туристка, – это порода мужчин. Обманывают которые. – И она посмотрела на Катю. Катя безучастно смотрела в сторону.
– О, я поняла, – обрадовалась гид, – это идиоматический оборот.
– Да, это точно, оборот. Иногда в такой оборот попадешь, не знаешь, как выбраться, – сказала туристка и снова посмотрела на Катю.
– Ладно,
Когда Катин автобус въехал в Печ и подрулил к отелю «Паннония», первое, кого увидела Катя, был Юра, прохаживающийся около подъезда.
– О! Привет, – пошел он ей навстречу, как будто они заранее договорились о свидании.
– Здравствуй, – спокойно сказала Катя.
Юра посмотрел на ее прическу и деланно улыбнулся.
– Помяла все-таки. Я ж предупреждал.
Катя поправила волосы.
– Слушай, – сказал Юра. – Мы тут с Ласло неподалеку… Тут дом его… Бабушка. Она ждет нас.
– Счастливо, – сказала Катя.
– Нет, тебя тоже. – Юра оглянулся и помахал через стекло рукой Ласло, сидящему в холле гостиницы.
– Здравствуйте, Катя, – сказал, подходя, Ласло.
– Здравствуйте, Ласло.
– Слушай, скажи ей. Не верит. Насчет бабушки.
– Она очень вас просит. Ждет. Это близко отсюда, – сказал Ласло.
– Неудобно, – сказала Катя. – Я ведь не одна. У нас программа.
