Чудак-человек

Родитель. Еще узнаешь, не беспокойся.

Муромцев. Судя по всему, нам не нужно столько летних вещей.

Родительница. А в отпуск в чем ехать?

Mуромцев. До отпуска еще далеко.

Родительница. Это с твоим-то характером? Да тебе сразу же предложат.

Родитель. Ну что, сядем на дорожку?

Марья. Ну что ж, дорогие родители…

Родительница. А может, все-таки останетесь?

Марья. Ну вот, опять вы об этом. Мы же договорились.

Родитель. Ладно. Ладно. Договорились. Мы больше не будем.

Родительница. Просто жалко. Квартира такая хорошая, работа у Ванюши перспективная. И сам Ванюша…

Родитель. Перспективный.

Марья. Что-то раньше вы этой перспективности не замечали.

Родительница. Раньше он был чужой. А теперь родной.

Родитель. Как-никак – зять, ни дать ни взять!

Марья. Ну что ж, лучше поздно, чем никогда.

Родительница. Ничего не поздно.

Родитель. Еще не поздно.

Муромцев. Уже поздно. Скоро самолет.

Родительница (Муромцеву). Ванюша, ты побереги ее. Не пейте сырой воды. Немытых фруктов не ешьте.

Муромцев. Не будем. Где их взять там?

Родительница. И не выходите на остановках.

Муромцев. Но это самолет, а не поезд.

Родительница. Все равно не выходите.

Myромцев. Ладно, не будем выходить.

Родитель (Марье). Ты побереги его. Он же у нас такой – он же не о себе, он все о других.

Марья. Ну конечно же поберегу. И для себя, и для других.

Муромцев (берет портфель, подходит к Марье). Ну что – полетели.

Марья обнимает его. Родители смотрят наверх и прощально машут рукой. А Иван да Марья, невидимые им, выходят на авансцену. Занавес за ними закрывается.

Муромцев (подходит к палатке). Дядя Коль!

Дядя Коля (изнутри). Тут я.

Муромцев. Уезжаю я, счастливо оставаться.

Дядя Коля вылезает из палатки. Он в тулупе.

Дядя Коля. Далеко?

Муромцев. С женой, за кудыкину гору.

Дядя Коля. Счастливо на новом месте.

Муромцев. А вам на старом. Прощайте.

Дядя Коля. Насовсем туда?

Муромцев. Не знаю. Пока на три года.

Дядя Коля. Так чего ж – прощайте. До свидания тогда. Приедешь – крикни мне, я туточки буду. Что для нашей конторы три года? Миг один.

Муромцев. Да, чуть не забыл. Я ведь понял все-таки, что есть символ вечности. Помните спор наш? Дядя Коля. Ну-ну?

Муромцев. Дух человека, его разум. Если, конечно, он, этот разум, добр и честен.

Дядя Коля. А разве бывает злой и нечестный разум?

Муромцев. Бывает. К сожалению, бывает. И бывал. И наверное, будет встречаться. Но все дело в пропорции – какого больше на земле. Чем больше доброты и честности будет на свете, тем, значит, дальше человечество ушло от своих сумерек.

Дядя Коля. Ишь ты какой!