Мои бесконечные знакомства улетучиваются неправдоподобно быстро. Стоит мне отвернуться – и нет никого рядом. И снова рядом другие, восхищенные и не очень. Но мимолетные, мимолетные все. Это грусть. Она делает мне больно, делает меня чужой для меня самой. Знакомства каждый день – я тянусь к ним, боюсь их, ненавижу их. Надо лечить хандру. Я слегка забываюсь в пьянках и разговорах, но возвращается все с завидным упрямством, и я, подпадая под власть мутных истерик, нахожу более совершенное лекарство – сон. Я убиваю свою жизнь. Я сплю, сплю, утопаю в снах, в именах их, пронзительной чуткости их. Жизнь уходит туда. Она вся там. Я счастлива. И мертва. Или снова, испугавшись, кидаюсь в толпу, кривляюсь в толпе, обращая на себя ее внимание. И остаюсь одна.
Потому что мы не нужны друг другу.
20.03. Я неправильно себя веду? Я устала быть разной, устала быть правильной или неправильной. Устала быть с вами, устала быть без вас.
Тело, как пустая лодка, качается на волнах. Неприкаянная и легкая.
Тоска стала мною.
Вместо любви – помойная яма издевок.
Вместо жизни – грусть.
Утопить себя в вине и мути. Это навсегда?
Вы шутите, сэр?
Вы мне отказываете, леди?
Да.
Значит, не шучу.
И губят, губят меня наваждения и видимости. Иллюзий нет давно. А без любви – не могу. Он будет смеяться надо мной, я знаю, когда выяснится, что – нетронутая. Я помню природу этой иронии. Я встречала ее. Только ее я и встречала.
Я достаточно сделала вчера, чтобы его разочаровать.
В голове сумбурные толпы фраз и желаний, реплики, произносимые влюбленными и равнодушными, заполнили пустоту извечной разлуки. Состояние длящейся во времени и в душе разлуки, которая снова и снова возникает, как феникс. Звучат обиды, молчат разочарования, уносятся галопом в мартовское половодье и губят, губят меня исступления и приступы отчаяния. Сердце уже не летает, засыхает опавшим лепестком. Романтизм снова в моде? В моде моя внешность, но не моя природа русалочья, не мои стихи чуткие и не моя жизнь.
Быть живой мне не к лицу?
Жизнь отворачивается от меня. Но не уходит. Я для нее чужая. Но я у нее одна. Вот так и бывает. Всегда – привычка. Без намека на правду.
Надо прекращать этот «голубой роман», эту детскую оперетку, этот мертворожденный стиль. Надо прекращать себя в судьбе печали, надо превращать все в лепет весны и прощаться. Весна сама умеет хулиганить. Особенно беспечнейший из ее грехов – март. Он рискует мной, ставит на меня. В этой игре с судьбой дня все счастливы.
Но мне так муторно. Пылаю. И мне так стремительно не здесь, не с вами.
Я пропитана запахами ветра и переполнена недописанными стихами.
«Прощание – удел Бога, Прощание – причастие его».
Все. Разлетелись. Разбежались. Не сумели. Я люблю его. Но сумею и в этот раз умереть, оставшись для живых видимой.
Я никому не верю, Я ничего не вижу, Если тебя нет.
Я все решила? Да. И ни черта не ясно. Но главное – одно усилие. Больно – но одно. И все закончится. Перебороть себя и обрубить.
Как странно (и смешно?), что я стесняюсь себя такой, «нетронутой». Стеснение именно перед ним. Вообще во мне появляется неестественность, когда мы вместе. Он «давит», я не могу быть равной его тону, потому что тон уничтожающий. И мне это не нужно. Я устаю от постоянных хохм. Поэтому и в институте утомляют посиделки. Это такой образ жизни, понимаю. Но я чужая для него.
Тихо выведу его из себя телефонными разборками и телефонными молчаниями. Он уже сам понимает, что все кончено. Умный. Оценивает ситуацию и себя в ней. Все равно люблю его. И брежу этим. Все равно нужно расставаться. И болеть от этого. Для него я забава, забава.
Сегодня было так страшно. До головокружения. Казалось, смерть действительно уже близко. Все из-за этой проклятой любви. Нет, чтобы просто встречаться и быть довольными друг другом. Он так привык. Я не умею. Хотелось бы, не получается. Я, видимо, проклята навек. А любить продолжаю.
Актриса в образе женщины, жаждущей любви.
А я в образе самой любви. Влюбленная забава. Непослушная кукла. Тревожно и смешно. И совсем не трагично. Но смертельно. «Смерть от избытка чувств».
21.03. Наверное, он действительно все понял и решил прекратить общение.
Как мне плохо. Из пропасти в пропасть. Такое огромное пространство отчаяния. Опять это состояние, что могу умереть в любое мгновение. Я просто тупею от этого. Я ни о чем не думаю, ничего кроме боли и грусти не чувствую. Я так поглощена этой жутью, что трудно двигаться и дышать.
Вот сейчас решусь, скажу и все, не буду возвращаться. Трудно, не хочется смертельно, но надо. Ведь я тоже причиняю ему боль. Я мучаю его своими сложностями, своей грустью. Мы должны расстаться. Мы не будем больше встречаться.
Я для всех – сложная, строгая, неприступная, грустная. Я сама для себя такая. Мне нельзя жить с
