него за квартира?» — «Жора, — отвечал король Сидоров, — родной, ты что, решил заняться недвижимостью? Ты знаешь, сколько сейчас времени? Спи, все хорошо!»
В эту же ночь полторы тысячи зеков Краснопресненской пересылки досками, выломанными от коек, принялись разносить решетки и выбивать двери боксов. Они хотели на волю. ОМОН штурмовал тюрьму. В ход были пущены водометы, «черемуха», дубинки. Вырваться не удалось никому. «Московский комсомолец» сообщил об этом в информации под заголовком «Москва едва не умылась кровью».
Баллада о 87 особенностях переходного возраста Я болен гриппом. И давно. Наверное помру. Сижу в платке. Гляжу в окно. Как детка кенгуру. Я карандаш с бумагой взял, Нарисовал тюрьму. Затем скалу нарисовал, А на скале — Му-Му (Ваще на почве этих скал Сошедшую с уму). Налево — стражник на стене, Стоит как призрак лорда Направо — сплющена в окне Белеет чья-то морда. Вот узники копают грунт. Зачем? Таят причину. И лишь один стоит во фрунт, Малютка Аль Пачино. Шестой уж год стоит как выпь, Прибыв в шестом вагоне, Копать ему нельзя, увы, Он у нас вор в законе. А вот и я ползу, как жук, Не производя ни звука, В зубах железный нож держу, В руках держу базуку. Вокруг тюрьмы в лесу тусуюсь, Тая свою личину, Уж много дней я здесь пасу Корефана Аль Пачину. Негромкий слышен стук лопат, Не накопались за день! Вот и луна. Погиб закат. Меня хватают сзади. Удар под корень головы. Отобрана базука. Вот я в подвале. Все на вы. Вы — говорят — гадюка! Вот Эрик Робертс. Он грозит Замучить мое тело. Сластолюбивый паразит, Он любит это дело. Меня пытают, я молчу. Мне сыворотку колют. Я, глядя в зубы палачу, Его пинаю в голень. Палач хохочет, как пират, Он мазохист в натуре, Моим пинкам он очень рад, Он накурился дури. От дури смрад в моем уму, Уже я не врубаюсь, Вдруг сумасшедшая Му-Му Врывается как Чапаев. Она ломает дверь в тюрьму, Слюна с клыков струится. Однако бешеной Му-Му Весь персонал боится. Спина к спине встаем — как встарь! Как встарь — последний бой! Над нами мечется фонарь,
