И, смеясь, кричат визгливо… Что им сумрачный прохожий? Тени строже. Жабы щелкают ревниво. Спит село.Темный путь всползает в гору, поворот — и все ушло.<1914>Ромны
Белеют хаты в молочно-бледном рассвете.Дорога мягко качает наш экипаж.Мы едем в город, вспоминая безмолвно о лете…Скрипят рессоры и сонно бормочет багаж.Зеленый лес и тихие долы — не мифы:Мы бегали в рощах, лежали на влажной траве,На даль, залитую солнцем, с кургана, как скифы,Смотрели, вверяясь далекой немой синеве…Мы едем в город. Опять углы и гардины,Снег за окном, книги и мутные дни —А здесь по бокам дрожат вдоль плетней георгины,И синие сливы тонут в зеленой тени…Мой друг, не вздыхайте — здесь тоже не лучше зимою:Снега, почерневшие ивы, водка и сон.Никто не придет… Разве нищая баба с клюкоюСпугнет у крыльца хоровод продрогших ворон.Скрипят рессоры… Качаются потные кони.Дорога и холм спускаются к сонной реке.Как сладко жить! Выходит солнце в короне,И тени листьев бегут по вашей руке.<1914>Ромны
Еле тлеет погасший костер.Пепел в пальцах так мягко пушится.Много странного в сердце таитсяИ, волнуясь, спешит на простор.Вдоль опушки сереют осины.За сквозистою рябью стволовЧуть белеют курчавые спиныИ метелки овечьих голов.Деревенская детская бандаЧинно села вокруг пастухаИ горит, как цветная гирлянда,На желтеющей зелени мха.Сам старик — сед и важен. Так надо…И пастух, и деревья, и я,И притихшие дети, и стадо…Где же мудрый пророк Илия?..Из-за туч, словно веер из меди,Брызнул огненный сноп и погас.Вы ошиблись, прекрасная леди,—Можно жить на земле и без вас!<1922>
Ветер с визгом крадется за полость.Закрутился снежный океан.Желтым глазом замигала волостьИ нырнула в глубину полян. Я согрелся в складках волчьей шубы,Как детеныш в сумке кенгуру,Только вихрь, взвевая к небу клубы,Обжигает щеки на юру… О зима, холодный лебедь белый,