I «Здравствуй, бронзовый кабан,— Помнишь сказку Андерсена?» Я погладил скользкий стан, Преклонив в душе колено…Ступеньки, — за ними веселенький ад:Соломенный рынок в тени колоннад. Соблазнительнейший рынок,— Даже мутно в голове: Вееров, панам, корзинок! А в кармане… лиры две.Дородные донны зовут к ларькам:«Что, милый синьор, угодно вам?» Мне угодно? Боже мой… Ничего. Вот смех, ей-богу,— Ведь в России, там, зимой Так желаний было много!Насупились донны. Без четверти час…Налево иль вправо пойти мне сейчас?IIЗдесь обед торжественней мистерии,Здесь я принц за два четвертака.У хозяйки крошечной остерииОт усердия волнуются бока.За окном, как чудо, Ponte Vecchio.Зеленеет мутное Арно.Мыслю. Ем. Смотрю. «Эй, человекио,Отчего сегодня пьяное вино?»Хмель — смычок. Грудь стала легкой скрипкою,Струны из моих горячих жил…Не с кем чокнуться… Я вспомнил вдруг с улыбкоюВсех богинь, которым я служил.Если б их сюда, на Ponte Vecchio.Парами построить и гулять…Вот бы было счастье!.. «Человекио,Помоги-ка мне, голубчик, встать».Ill Лег на прохладный подоконник.Над маленькою площадью — луна…Прошел, шурша сутаною, каноник.И скрылся. Тишина. Напротив, под старинною колонной,Мигают над тележкою рожки:Белеет мальчик, резко освещенный.Алеют сочные арбузные кружки… Как бабочка ночная, замираю…Смотрю голодными глазами за окноИ радость жизни медленно впиваю,Как редкое, бесценное вино.<1913>
Над головой белеют сакли,Ай-Петри — глаз не отвести!Ряд кипарисов в пыльной паклеТорчит вдоль знойного пути. Над сизой чащей винограда Сверкает известью ограда.Сижу и жарюсь… Вот и всё.Бока — обломовское тесто…Зной расплавляет горизонт.Лениво, не вставая с места,Влюбляюсь в каждый дамский зонт. Глотаю бусы виноградин,