— Второе Основание? — так же прохладно переспросил Сеттин. — Скажите, лично вы
— Мы знаем обо всем этом не достаточно, чтобы начинать такую игру.
—
Первый министр кивнул головой.
— Я слышал о нем, по крайней мере, о его работах. Так чего он хочет?
— Он просит разрешения посетить дворец Мула.
— Вот как? Разумнее будет отказать. Не стоит разрушать суеверный страх, которым охвачена наша планета.
— Я подумаю, и мы поговорим на эту тему позже.
Майрус откланялся и вышел.
— Ты сердишься на меня, мой Котик? — слезливо спросила леди Каллия, и Сеттин повернулся к ней со свирепым выражением на лице.
— Сколько раз я просил тебя не называть меня этим дурацким именем, хотя бы в присутствии посторонних!
— Когда-то оно тебе нравилось.
— А теперь не нравится.
Лорд мрачно уставился на Каллию, не понимая, как это он мог выносить ее все эти дни. Это было мягкотелое, глупое создание, которое приятно пощупать и которое относилось к нему с преданной нежностью, но он начинал уставать даже от этой нежности. Каллия мечтает о замужестве и желает стать первой леди! Смешно! Ему, Сеттину, нужна женщина из какой-нибудь известной и имеющей исторических предков семьи на Основании, чтобы он мог создать законную династию. В голову лорда пришла удивительная мысль: почему бы не избавиться от Каллии сейчас? Она немного поплачет… «Нет, все же в Каллии что-то есть», — подумал он и выбросил эту мысль из головы.
Каллия уже повеселела. Влияние Серой Бороды исчезло, и сердитое лицо ее Котика подобрело. Она легко и изящно поднялась с кушетки и подплыла к нему.
— Ты ведь не будешь ругать меня, нет?
— Нет, — он рассеянно потрепал ее по пышным формам. — Только посиди немного спокойно. Мне надо подумать.
— Об этом человеке с Основания?
— Да.
— Котик… — она замолчала.
— Что?
— Котик, ты говорил, что этот человек прилетел сюда с девочкой, помнишь? Я могу посмотреть на нее, когда она придет? Я никогда не…
— Послушай, на кой черт мне нужно, чтобы он тащился сюда со своим ублюдком? Мой зал для аудиенций — не грамматическая школа. Хватит с меня твоих глупостей, Каллия.
— Но я позабочусь о ней, Котик. Тебе совсем не надо будет ничего делать. Просто я так редко вижу детей, а ты ведь знаешь, как я их люблю.
— Этой твоей крошке то ли четырнадцать, то ли пятнадцать лет. Она наверняка твоего роста, если не выше.
Каллия была убита.
— Ну все равно, можно? Она расскажет мне об Основании. Ты ведь знаешь, я всегда мечтала там побывать: мой дед был с Основания. Может быть, ты меня возьмешь туда когда-нибудь, Котик?
Сеттин улыбнулся при этой мысли. Возможно, он возьмет ее, когда будет победителем. Настроение его поднялось, и он объявил:
— Ну возьму, возьму. И можешь встретиться с этой девочкой и говорить с ней об Основании хоть до упада. Но не у меня на глазах, понятно?
— Конечно, я тебе не помешаю.
Каллия снова была счастлива: не часто ей позволялось делать то, что она хотела.
7. Леди
Леди Каллия не совсем подходила под идеальный образ любовницы, который нарисовала себе Аркадия. Она была слишком полной, немного близорукой, говорила не грудным, а обычным высоким голосом и вовсе не казалась злой или опасной.
— Хочешь еще немного чая, дитя мое? — спросила Каллия.
— Благодарю вас, ваша светлость, я выпью еще чашечку.
С небрежной уверенностью многоопытной девицы Аркадия продолжала:
— Миледи, какое у вас прекрасное жемчужное ожерелье!
— О, ты так думаешь?
Каллия была явно довольна. Она сняла ожерелье и покачала его на пальце.
— Ты бы хотела иметь такое? Бери, если оно тебе нравится.
— Ух ты!.. Вы действительно!? — Аркадия обнаружила, что ожерелье уже в ее руках, но лишь посмотрела на него и с сожалением спустилась с небес. — Отцу это не понравится.
— Ему не нравится жемчуг?
— Я хочу сказать, что ему не понравится, что я его взяла. Он говорит, что неприлично принимать дорогие подарки от чужих людей.
— Вот как? Но… Я хочу сказать, что его подарил мне Ко… то есть Первый Гражданин. Это тоже неприлично, как ты думаешь?
Аркадия покраснела.
— Я все же имела в виду…
Но Каллия устала обсуждать этот предмет и разжала пальцы. Ожерелье упало на пол.
— Ты собиралась рассказать мне об Основании? Так расскажи, — попросила она.
И тут Аркадия растерялась. Что можно рассказать о мире, скучном до слез? Она неуверенно проговорила:
— Я думаю, там все такое же, как и в фильмокнигах.
— О, у вас тоже есть фильмокниги? Когда я начинаю их смотреть, у меня болит голова! Но знаешь, я всегда любила видео о ваших торговцах, таких больших и свирепых мужчинах. Это так увлекательно!
Аркадия вымученно улыбнулась.
— Это давно уже стало историей, миледи.
— Неужели? Какая жалость! Но что же тогда делает мистер Мунн, если он не торговец?
— Дядя Хомир — библиотекарь.
Каллия поднесла руку к губам и причмокнула.
— Ты хочешь сказать, что он — хранитель этих фильмокниг? О Боже! Какое глупое занятие для такого человека!
— Он очень хороший библиотекарь, миледи, и его профессия высоко ценится на Основании. — Аркадия поставила чашку на белую поверхность стола, и хозяйка всполошилась.
— Но я совсем не хотела тебя обидеть, дитя мое. Он, наверное, очень умный человек, я сразу поняла это по его глазам. Они такие…
— Храбрый? — Аркадия внутренне напряглась.
Так, именно этого она и ждала. Интрига! Рассеянно глядя на свой палец, она безразлично спросила:
