15
Ссутулившись, я сидел на своем жеребце и ждал, когда появятся Страх и Никол. Через некоторое время, в сопровождении четырех служек, они появились. Я понял так, что это все, что осталось от отряда лорда. Отец Лоры здорово изменился. Высох, почернел, под глазами огромные темные круги, зрачки глаз превратились в черные угли. Его рука судорожно сжимала рукоятку меча, а на лице было написано только одно чувство, — месть. Он попытался что то сказать, но я жестом остановил его:- Не надо слов отец. Ваша задача прикрыть мне спину. Поговорим позже. Дождавшись, когда они усядутся на своих лошадей, мы тронулись в направлении слободы наемников.
Странное чувство одиночества охватило меня. Сначала я не понял в чем дело, а потом до меня дошло, — я перестал чувствовать кхора. Не помню, отдавал ли я ему какой — либо приказ на уничтожение Нави, или его время истекло, а может быть он покинул меня? Разбираться в этом не было ни желания, ни сил. Слобода представляла собой целый район столицы, находящийся в долине небольшой речушки. Вход в долину закрывал замок, или дворец начальников отрядов или кланов наемников. Восемь башен, восемь кланов. Со слов Януса мне было известно, что в нападении и убийстве моей семьи принимали участие выдры, горностаи, сороки и рыси. Но щадить я не собирался ни кого.
Остановившись посредине дороги на расстоянии хорошего выстрела из лука, я осмотрелся. За замком — дворцом были беспорядочно разбросаны дома наемников, а так же казармы холостяков, или тех, кто решил стать наемником. Единственная дорога упиралась в ворота замка, которые стояли нараспашку, словно приглашая въехать. — Следите за моей спиной, — ещё раз повторил я и взял в руки лук. Дальнейшее я помню все как в тумане. Я стал стрелять с такой силой, что от одного попадания рушились башни, стены замка, пыль поднялась столбом до небес, но это мне не мешало. Странным образом я видел все. А мои стрелы продолжали нести смерть и разрушения, вскоре я перенес стрельбу на дома наемников и их казармы. Меня не беспокоило, что из зданий в ужасе выскакивали женщины и дети. Каждая моя стрела попадала в цель. Земля вставала на дыбы и с ужасным грохотом рушилась вниз, каменные осколки поражали всех вокруг, а я продолжал стрелять. В исступлении я повторял невесть откуда взявшиеся в моей голове слова: ' Око за око, кровь за кровь'.
В слободе возникли пожары, и по — этому, несмотря на сгустившиеся сумерки, я все прекрасно видел. Когда в долине не осталось ни одного целого сооружения, даже сарая, я вновь стал стрелять в замок, вернее в то, что от него осталось. Старательно перепахивая те немногие развалины, что ещё возвышались над землей… — Лорд, возьмите своих людей и проверьте, что бы ни один человек не остался в живых, — мой голос сорвался на крик. Вы слышите, ни один! Ни женщина, ни ребенок, ни кого не щадить. Я хочу с корнем вырвать это змеиное племя!.. Именно по этому я и взял на расправу только 'своих', каждый из них кого то потерял от рук наемников и церемониться они не будут.
Лорд Страх, Никол и служки неторопливо направились к огромной куче камней, а потом от неё спустились в долину. Отсутствовали они долго, но я не замечал времени. Оно для меня остановилось. Вернулись они когда уже начало светать. — Свен, — обратился ко мне Никол, — мы осмотрели все, что можно было осмотреть. В живых не осталось никого. Я кивнул головой, — Возвращаемся, нас ещё ждет дворец верховного лорда и дворец его брата.
Не знаю, показалось мне или нет, но обратная дорога заняла у нас времени значительно меньше. Возле входа во дворец верховного лорда я спешился. Два белых отсалютовали мне обнаженными мечами. — Как тут дела? — поинтересовался я. — Несколько человек пытались вырваться, но были зарублены, остальные вернулись в главный зал и там ждут своей участи. — Сколько их там? — Вместе с женщинами около сотни. — И они не попытались вас смять? — Это же не воины, а придворные, — в словах белого звучало пренебрежение и презрение, — да и оружие у многих парадное, не боевое.
— Лорд, Никол, останетесь на охране дверей, а вы, — я обратился к белым, — следуйте за мной. В огромном холле в лужах крови валялось несколько богато одетых трупов, к своему удивлению среди них я заметил даже двух женщин. Остановившись, я взял одну из свечей из подсвечника и прочитал очистительную молитву. Рев пламени и на полу даже горстки пепла не осталось. Белые с удивлением смотрели на 'творение моих рук' — Навь, — пояснил я, — всеблагой сжигает её в очистительном огне. Вот и главный зал для приемов, празднеств и балов. У входа тоже стояли два белых с обнаженными мечами.
— В зал я войду один, но вы будьте готовы мне помочь. Я уже давно не обращал внимания на страшную боль в щеке, что щека, когда сердце разрывалось от боли. В зале все столпились возле высокого помоста, на котором восседал дряблый и обрюзгший верховный лорд. Возле него стояли две красотки примерно одного возраста и одной стати. Это наверное те самые фаворитки, о которых мне говорил Ким.
— Господа, — обратился я к присутствующим, — прошу вас по одному пройти к дверям зала. Навь будет убита сразу на месте, без пыток и мучений, я обещаю, а нормальные люди свободно и беспрепятственно покинут дворец. Ни кто не шевельнулся. На меня смотрели с испугом и ненавистью. — Господа, не заставляйте меня подходить к вам, могут пострадать невиновные… — Да что вы его слушаете, какого то выскочку, — взвизгнул бледный молодой человек с томным выражением лица, — убить его и все тут. Он выхватил свой меч и под одобрительный гул направился ко мне. Его примеру последовало ещё несколько человек. Я обнажил оба своих меча и сделал пару шагов им на встречу.
Переступая через трупы я приблизился к основной массе застывших придворных. — А как вы определите, Навь перед вами или нет? Нам что раздеваться перед вами? — раздался чей то женский голос. — Если захотите жить, то даже голой будете танцевать передо мной, но сейчас такой необходимости нет. Я чистильщик и Навь чувствую. Мои слова о том, что я чистильщик, были для присутствующих как гром среди ясного неба…
Протолкнувшись через толпу, в мою сторону направился немолодой лорд, который вел за руку молоденькую девушку. — Лорд Самерст, — представился он мне, — а это моя невеста леди… — Её имя мне не обязательно знать лорд Самерст. Она Навь. Можете сами в этом убедиться, если отойдете в сторону и посмотрите её левую подмышку. Думаю, что вы не долго бы прожили после свадьбы… Вскоре я услышал треск разрываемой ткани, вскрик и шелест извлекаемого клинка. Глухой звук удара и шум падающего тела. Краем глаза я видел, как лорд Самерст убирает свой меч, и закрыв лицо руками, опускается на колени перед обезглавленным телом той, которую он наверняка любил.
С этого момента дело сдвинулось с мертвой точки. Те, кто не был Навью безбоязненно подходили ко мне и выходили из дверей. Таких набралось трое мужчин и четыре женщины среднего (по моим меркам) возраста. Остальные не сдвинулись с места. Я вздохнул и двинулся к ним сам. Появление в руках одного из придворных маленького арбалета не было для меня неожиданностью, к чему то подобному я был готов, по- этому, болт пущенный в меня с расстояния несколько шагов я отвел в сторону, а стрелявшего поразил ударом меча в живот. Его кишки вывалились наружу, а сам он пронзительно закричал. Я отошел чуть назад, к дверям зала. Его крик послужил сигналом, и все это стадо, кроме верховного лорда, бросилось к дверям. Не учли они только одного, что пробегать им надо было мимо меня.
Мои мечи сверкали в свете свечей и светильников как два алмаза огромной величины. Каждый мой удар нес смерть. К дверям удалось пробиться только нескольким придворным. — Это Навь, убейте их, — крикнул я приказ белым. Что и было сделано незамедлительно. А дальше повторилось тоже самое, я взял свечу и прочитал очистительную молитву. Пламя до потолка и горстка пепла, что куда то потом исчезла, — вот и все, что осталось от почти сотни придворных великого лорда. Сам он, скрючившись сидел на своем
