Будучи театральным актером классической школы, Роберт Шон Леонард (Robert Sean Leonard), давая многочисленные интервью после успеха «House M. D.», так и не может ответить на вопрос, почему он оказался в кино и на телевидении. На сцене Роберт с 11 лет, работал на Бродвее и номинировался на престижную театральную премию «Tony» за роль в постановке «Кандида» по Бернарду Шоу. Он также сыграл Клаудио в интерпретации «Много шума из ничего» режиссера Кеннета Брана. У театральных актеров, сделавших успешную карьеру, с головой уходить в кино, а тем более в телевизионные «мыльные оперы», считается дурным тоном. Тем не менее о театральных успехах Роберта Шона Леонарда вспоминают только в официальных биографических справках. С 2004 года и по сей день он прежде всего доктор Джеймс Уилсон из «Доктора Хауса».
Актер Роберт Шон Леонард.
Роберт Шон Леонард в бродвейской постановке «Аркадия».
Настоящее имя актера – Роберт Лоуренс Леонард. Он взял имя брата – Шон – в качестве второго имени, поэтому его знают как Роберта Шона. Хотя друзья для простоты общения зовут его Бобби.
Он родился 28 февраля 1969 года в Вествуде, Нью-Джерси. С другом детства Роберту повезло, как и Омару Эппсу: с младенчества мать Бобби вывозила его на прогулку вместе с мамой Каспера Ван Дьена.
Потомок старинного рода Ван Дьенов был назван Каспером по давней семейной традиции. По наследству ему передалась яркая внешность, и, став актером, Ван Дьен начал играть красавчиков в сериалах, героев в фантастических боевиках и, что более чем странно, жертв в фильмах ужасов. Нашему зрителю известны «страшилки» «Питон» (Pyton, 2000) и «Сонная Лощина» (Sleepy Hollow, 1999). Однако друзья детства Роберт и Каспер вместе так и не сыграли: Леонарда влекла сцена. «Я достиг всего, чего хотел, – говорил позже актер. – В детстве я хотел быть Кевином Кляйном и Сэмом Ватерстоном. Я вырос на спектаклях народного театра и Шекспире, игре Мэриэн Селдес. У меня 14 спектаклей на Бродвее, но об этом сейчас нужно всем напоминать, такова жизнь».
Роберт в начале карьеры.
Роберт Шон Леонард окончил Колумбийский университет. Начав играть в театре, он все- таки поддался влиянию Каспера Ван Дьена и попробовал себя в кино. После маленьких ролей в фильмах «Манхэттенский проект» (Manhattan Project, 1986) и «Мой лучший друг – вампир» (My Best Friend Is A Vampire, 1988) актер добился большого успеха, сыграв Нила Перри, чувствительного и вольнодумного студента, совершившего самоубийство в фильме «Общество мертвых поэтов» (Dead Poets Society, 1989). В кругах интеллектуалов этот фильм режиссера Питера Уира считается культовым. В свое время картину номинировали на премию «Оскар». Правда, ее должен был получить коллега Роберта Шона – Робин Уильямс.
Роберт Шон Леонард в образе Нила Перри.
Следующее десятилетие после триумфального фильма не принесло Леонарду ни громких актерских удач, ни сокрушительных поражений. И лишь в 2001 году Роберт Шон получил премию «Tony Award» как лучший актер за исполнение главной роли в пьесе Тома Стоппарда «Изобретение Любви» (The Invention of Love). Через год его номинировали еще раз. Однако Роберт Шон Леонард, не участвуя в громких проектах и не стремясь к звездной славе, по-прежнему оставался одним из многих мастеров своего дела.
Роберт Шон Леонард – доктор Уилсон.
Все изменилось, когда для сериала «Доктор Хаус» понадобился актер именно классической театральной школы на роль Джеймса Уилсона, лучшего друга и одновременно – вечной жертвы доктора Грегори Хауса. Однако этот человек должен обладать внутренней силой, которую сдерживает в себе до поры, до времени. Именно эта сила помогает ему, выдерживая насмешки Хауса, сохранять настоящую мужскую дружбу. Как показало время, Роберт Шон Леонард идеально воплотил на экране замысел продюсеров. А близким другом Хью Лори, который старше его на 10 лет, Роберт Шон Леонард остается и по сей день.
Роберт Шон Леонард – о себе, Хаусе и Джеймсе Уилсоне
– Я не смотрю «Доктора Хауса». Сама идея смотреть в одиночку на себя в телевизоре казалась мне сумасбродной. Что-то из разряда распития бутылки Maker's Mark с пистолетом наготове, чтобы застрелиться. Поэтому я не смотрел ни одного сезона.
– Я никогда не был бы счастливее, чем с такой карьерой, как у меня сейчас. И пока что я не хочу ничего менять. Деньги – это хорошо, и я рад, что получаю их и могу накопить для дальнейшей жизни, когда буду играть в Линкольн-центре пьесы Тома Стоппарда, ничего при этом не зарабатывая. Но, правда, я великолепно себя чувствую и не переживаю, что работаю только два дня в неделю. Потому что вот эти парни, продвигающие шоу, или из команды монтажа – они по 16 часов в студии, постоянно повторяя «тахикардия, волчанка, бла-бла-бла…». Я счастлив со своей ролью в сериале, я не хочу чего-то большего.
– Я не знал ничего о ТВ до этого, я никогда не снимался в сериалах. Но теперь я отлично знаю, что есть процедурные сериалы, а есть персонажные. «Закон и порядок» – процедурный, а «Анатомия Грей» – персонажный. Есть очень простой тест, как определить, к какому типу относится тот или иной сериал. Достаточно спросить: «Спал ли Сэм Уотерстон с ассистенткой в фильме «Закон и порядок»?» И если ответ: «Без понятия. Гораздо больше меня интересует юридическая сторона каждой истории», – тогда это процедурный сериал. Наш проект должен иметь прецеденты для этого, ведь мы постоянно пользуемся медицинской терминологией. Но «Хаус» определенно включает в себя оба типа. Мне кажется, что он процедурный, так как без всех этих больных каждую неделю, мы бы не работали. Но и без персонажей больницы проект тоже не смог бы работать. И что странно, людей одинаково волнует: спит ли Хаус с кем-то из персонажей, что случилось с пациентом, и как распутает это дело команда.
– Я в сериале – как шут короля Лира. Только я способен сказать Хаусу правду. И Уилсону нечего терять, он ведь не работает на Хауса, это Хаус работает на меня. Уилсон – единственный персонаж, который выбирает, быть ли в больнице из-за Хауса, вместо того чтобы быть там из-за работы. И именно поэтому у меня есть свобода говорить, что я захочу. Не то, что Кадди – она постоянно воздерживается.
