бюро.
Романцев нахмурился и раздавил почти целую сигарету о край пепельницы.
– А, черт! Не скажу, чтобы все это мне нравилось. Получается, что ты и тысячи других людей, работающих на Корпорацию, – всего лишь марионетки в его руках. И где гарантии, что Романов ведет честную игру?
– А что ты взъярился, Алексей? – спокойным тоном произнес Ураев. – Гарантии? Вот они, гарантии. – Ураев показал на мониторы. – Они здесь, в банке данных. Ты же сам успел многое раскопать. Почти все, что ты поведал, для меня уже давно не составляет тайны. Я хотел, чтобы ты сам пришел к определенным выводам, чтобы ты сам обнаружил разницу между Романовым и Мороком.
– Не обижайся, Феликс, – Романцев справился со своим раздражением, и в его голосе послышались примирительные нотки: – Я сморозил глупость. Согласись, у меня есть повод для беспокойства.
– Соглашусь, повод есть. Но Романов меня сам обо всем предупредил, и я дал добровольное согласие участвовать в этой тайной войне. Да, Алексей, это тайная война, и о ней не подозревают даже самые могущественные люди мира. И хотя идет она не первый день, ее как бы не существует в природе. Тем опаснее и сложнее быть солдатом этой войны. У нее свои особые законы, и обычному человеку здесь делать нечего. Без соответствующей подготовки нет никаких шансов выжить в этой войне. Именно поэтому Романов вынужден прикрывать каждого из нас, хотя я не могу даже представить, как ему удается это делать. По- другому нельзя, Алексей. Противная сторона применяет те же средства, что и мы, Морок точно так же прикрывает своих людей от Корпорации.
– Хорошо, Феликс, можешь дальше не объяснять. В твоих словах есть резон. Скажи, этот Морок… Что о нем известно?
– Почти ничего, – покачал головой Ураев. – Даже сам Романов бессилен до него добраться.
– Откуда тогда вам известно это имя – Морок?
– От профессора Гринберга. В конце восьмидесятых он возглавлял знаменитый Институт мозга. Примерно в то же время при институте была создана секретная лаборатория. Строительством и подбором кадров занимался КГБ. Странная это была лаборатория. Де-юре она подчинялась Гринбергу, а де-факто весь институт и другие схожие по профилю научные центры работали на лабораторию. Вот тогда-то он и услышал эту фамилию – Морок. Самого Морока ему не приходилось видеть, но с его помощниками он общался почти ежедневно. Фактически Морок в эти дни через своих людей командовал институтом, указывая каждому отделу и каждому отдельному сотруднику, чем им следует заниматься. Обратной связи не было, от лаборатории к институту ничего не поступало. В коллективе появились слухи, что в этой лаборатории работают над проектом «Зомби». Гринбергу такое положение дел быстро надоело, и он собрался оставить институт. Скорее всего, Морок прибрал бы профессора к рукам, но Романов успел его опередить и запрятал ученого так далеко, что Мороку теперь до него не добраться. Кроме этих сведений, на Морока ничего нет, так, куски, фрагменты, все это носит крайне запутанный и противоречивый характер. Вскоре лаборатория прекратила свое существование, и сам Морок пропал из виду. Та же история, что и с Центром, – этой лаборатории, да и самого Морока, как бы не существовало в природе. Другими словами, Морок проделал тот же фокус, что Романов, но опередил его почти на пять лет. Ни единой ниточки, ни одного человека, способного пролить свет на эту зловещую личность: кто он, откуда появился, какие у него цели. Все обрезано.
– Какие у него цели, мне и так понятно, – хмыкнул Романцев.
– Не торопись с выводами, – посоветовал другу Ураев. – Помню, я как-то выскочил перед Романовым: «Все понятно: мол, маньяк, мировое господство и все такое…». А он посмотрел на меня долгим взглядом и тяжело вздохнул: «Не торопись с выводами, Феликс. Не все так просто».
– Ладно, – махнул рукой Романцев. – Заканчиваем разговор, пока мы не забрались в непроходимые дебри. Пора браться за работу.
– Выкладывай, что ты задумал?
– Наступила пора прощупать Стоуна. Сделаем вид, что вышли на Морока. Дадим два запроса. Первый – по секретной лаборатории в Институте мозга: кто финансировал, имя руководителя, результаты исследований и прочее. Второй – по «белым пятнам» в российской программе. Пусть не считает нас тупицами. Дадим ему понять, что крепко ухватили за хвост этих двоих, Романова и Морока, – иначе он перестанет нам доверять. На Романова мы ему дали уже достаточное количество сведений. Судя по молчанию, он доволен и несется, как стая борзых, по горячим следам. Теперь наступило время Морока и мафии. И Стоуна, конечно. Потом нам придется разделиться. В компьютере уже накопилось достаточное количество сведений, чтобы можно было приступить к основной части нашей работы. Твоя ближайшая задача – стереть из памяти базового компа все данные, имеющие отношение к Романову и Корпорации. Ты сможешь отличить ее почерк?
– Смогу. Я получил соответствующие разъяснения и знаю, как это сделать. Чем займешься ты?
– Мафией. Стоун проговорился, что через несколько месяцев мафия может прийти к власти. Я пока не знаю, есть ли у Морока организация, подобная той, которую создал Романов. Если она есть, я ее найду. Но я почти уверен, что такой организации нет. Зачем она ему, если существуют люди, подобные Стоуну, обладающие почти безграничной властью, если существует уже готовая организация – мафия? Бесспорно, Морок использует мафию в своих целях. Но я должен подкрепить свою догадку фактами. После этого все собранные по Мороку и мафии данные следует загрузить в резервный компьютер.
Романцев запнулся и задумчиво посмотрел на своего партнера.
– Что? – не выдержал взгляда Ураев.
– Одна мысль пришла в голову. Этот запрос по лаборатории… Знаешь, Феликс, о чем я подумал? Посылая этот запрос, мы тем самым как бы пишем прошение: «Гг. Морок и Стоун. Мы слишком многое знаем о вас, поэтому убедительнейше просим приговорить нас к смертной казни». Примерно так, Феликс.
– Что тут неясного? – пожал плечами Ураев. – Если Стоун ответит на запрос – считай, он подписал нам смертный приговор. Эй, друг! – вдруг встрепенулся Ураев. – А не заявятся ли они к нам сразу же, едва ты передашь Стоуну свои хитрые вопросы?
– Не волнуйся, Феликс, – посмеиваясь, успокоил его Романцев. – У нас надежные системы безопасности, или я что-то не так понял?
– Надежнее не бывает, – буркнул Ураев. – Но дьявол их знает, вдруг они пробьют стены нашей крепости.
– Нет, – покачал головой Романцев. – Еще не время, Феликс. Ближайшие несколько часов они нас не тронут.
Им нужна Корпорация.
12
Ураев успешно справился со своим заданием, стерев из памяти компьютера информацию, представляющую опасность для Корпорации. Он заметно нервничал и все чаще отвлекался для проверки систем безопасности. Романцев по-прежнему сохранял спокойствие и работал со скоростью мощного компьютера. Благодаря его усилиям сведения, относящиеся к приготовлениям мафии, постепенно перекочевывали из базового компьютера в резервный. Каждый новый массив данных он сопровождал краткими комментариями. В первую очередь его занимала военная сторона этих приготовлений. Он тщательно отслеживал сведения о военных организациях мафии, учебных лагерях, созданных для подготовки боевиков, военных базах, поставках оружия, обмундирования и технического снабжения. Мафия проявляла повышенный интерес к оборонной промышленности, выпускающей новейшие образцы вооружений, а также к армии. Среди военных, особенно высших чинов, всегда можно найти алчных беспринципных людей, готовых продать ключи от армейских складов кому угодно, лишь бы хорошо заплатили.
– Мафия готовится к открытой войне, – вполголоса произнес Романцев и занялся сообщениями, поступившими от группы «Стоун-5».
– Феликс, – позвал он, – Стоун развязал язык.
Ураев переключил системы в автоматический режим и подошел к Романцеву. Тот вручил ему листы с ответами на запросы. Ураев бегло ознакомился с их содержанием и пожал плечами.
– Не так уж много он нам сказал.