– Впечатляет, – перевела она наконец дыхание. – Я начинаю вас понимать.
Сампрас удовлетворенно кивнул.
– Это фото попало к нам необычным путем. Вернемся ненадолго к событиям 1 декабря. У нас существовала договоренность с русскими о двустороннем обмене информацией по ходу этой операции. Мы свою часть обязательств выполнили, русские – нет. Даже то немногое, что удалось от них получить, оказалось дезинформацией. Нам понадобилось совсем немного времени, чтобы прийти к такому выводу, и уже 2 декабря наши люди в Москве занялись выяснением этого прискорбного явления. Сделать это оказалось далеко не просто. В России в эти дни творился какой-то кошмар. Почти все высокопоставленные чиновники силовых структур были либо убиты в ходе акции, либо бесследно исчезли. Но двоих нам все же удалось разыскать – замдиректора ФСК и начальника ГУО. От первого мы узнали о провале операции, разгроме координационного центра и самоубийстве руководителя и главного организатора акции. Самолет, которым мы пытались переправить замдиректора в Берлин, взорвался прямо в воздухе. Второй был напуган до смерти, и, как оказалось, не без причин. Его убили в тот же день, и случилось это на территории Посольства США. Он так и не успел сообщить нам ничего ценного. Все ниточки со стороны России оказались обрезанными.
Неделю назад наш резидент в Праге получил пакет. Внутри него находился лист бумаги и эта самая фотокарточка. Лист был сложен пополам, на одной половине написано «МОРОК», – на другой «РОМАНОВ». Таким образом, удалось получить косвенное подтверждение моей гипотезы, поскольку до того времени мы сильно сомневались в самом факте существования этих людей.
– Кто послал этот пакет? – поинтересовалась Элизабет.
– Это похоже на послание с того света. Почерк и отпечатки пальцев принадлежат человеку, который собирался сломать хребет мафии, но вынужден был пустить себе пулю в лоб.
– Вы пытались выйти на контакт с людьми Корпорации или самим Романовым?
– Неоднократно, – глухо проронил Салливан. – Но все наши попытки не увенчались успехом. Похоже, и его люди не доверяют ЦРУ, и, видит бог, у них есть для этого все основания. Со своей стороны, и мы не можем раскрыть перед ним все карты, пока не узнаем истинных намерений Корпорации. Элизабет, нам крайне необходим свой человек в России, в ближнем окружении этого Икса. Агент, который мог бы поставлять точную информацию о его намерениях и в случае необходимости взять на себя роль посредника. Но это не все. В России имеется какой-то мощный катализатор мафии, также, кстати, представляющий загадку для нас. Этот некто беспощадной рукой добивается ее объединения, процесс реорганизации мафии уже практически завершен. Что скрывается за всем этим, мы пока не знаем, поэтому нам нужна достоверная информация из России.
Салливан пристально посмотрел на журналистку, и в его голосе появились официальные нотки.
– Наш выбор пал на вас, миссис Колхауэр.
– И какими же критериями вы руководствовались, господа, делая свой выбор?
– Вашу кандидатуру предложил Энтони Спайк, – с легкой улыбкой сообщил Салливан.
– Новый директор ЦРУ? – удивленно спросила Колхауэр.
– Именно он поручил нам встретиться с вами, – подтвердил Салливан. – Теперь поговорим о критериях. Об одном из них мы уже упоминали: вы русская, и ваш русский язык без особого труда можно довести до нужной кондиции. Вы хорошо знакомы с повадками наркомафии, а она до недавних пор играла в России первые роли. И самое, пожалуй, важное: вы выступаете в качестве пострадавшей стороны в том конфликте Добра и Зла, о котором здесь говорилось. Преступники убили вашего мужа, и вы, судя по вашим поступкам, не собираетесь оставить это без последствий. Мы даем вам возможность утолить жажду мести в гораздо большей степени, чем вы смогли бы это сделать в одиночку.
– Постойте, постойте… Так не пойдет, господа! Я не привыкла оставлять свои счета неоплаченными.
От возмущения у молодой женщины на щеках выступил яркий румянец, от чего она стала еще более привлекательной.
– Пока я не найду подонков, застреливших моего мужа, и не отправлю их в преисподнюю, я и не подумаю сдвинуться с места. Даже если об этом меня попросит сам президент.
Салливан и Сампрас переглянулись и весело расхохотались. В исполнении таких серьезных мужчин это выглядело забавно, но Элизабет еще больше покраснела от ярости.
– Чего это вы ржете, как жеребцы? – ядовито поинтересовалась она.
– Простите, Элизабет, – улыбка медленно сползла с лица Салливана. – Мы заранее просчитали вашу реакцию и постарались устранить этот слабый пункт. В прямом и переносном смысле.
Салливан потянулся к кейсу, прислоненному к боковой стороне кресла, и извлек оттуда объемистый пакет.
– Что это? – опешила Колхауэр.
– Мы попросили коллег из Латинской Америки сделать нам одно небольшое одолжение – разыскать людей, причастных к убийству вашего мужа. Это была личная просьба Спайка. Наши друзья сделали даже больше, чем мы просили. Они убрали двух типов – убийцу и того, кто отдал приказ. У нас сейчас натянутые отношения с Колумбией, и вывезти в Штаты этих подонков не было ни времени, ни возможности. Наши люди сами привели приговор в исполнение. Их действия выглядят вполне обоснованными, не так ли, Элизабет?
Салливан положил пакет перед журналисткой.
– Здесь вы найдете записанную видеокассету и кое-какие бумаги. Вы нам верите, Элизабет? Поймите, нам нет смысла вас обманывать, мы слишком дорожим вашей персоной.
– Я вам верю, парни, – наконец подняла голову Элизабет Колхауэр. В ее глазах блестели слезы. – И спасибо за приятный сюрприз.
Элизабет извинилась за минутную паузу – ей надо было привести себя в состояние душевного равновесия.
– Продолжим наш разговор.
– А разговор почти закончен, – дружелюбно глядя на молодую женщину, произнес Салливан. – Если мы не уберем вас из Америки, миссис Колхауэр, рано или поздно до вас доберутся. Наркомафия шутить не любит, и подписанный контракт означает только одно – смерть. Здесь, в Америке, вас ничто от этого не спасет.
– А вы неплохо все просчитали, – улыбнулась Элизабет. – Вам удалось обложить меня со всех сторон. Вы не зря получаете свое жалованье, во всяком случае, мое мнение о ЦРУ претерпело существенные изменения.
– И последнее, Элизабет, – ответно улыбнулся ей Салливан: – Вы – чертовски красивая женщина, и дьявол меня побери, если это не самое главное из всего, что я перечислил. Итак, миссис Колхауэр, каков будет ваш ответ?
Салливан, закончив свою речь, почувствовал тайное облегчение и обменялся многозначительным взглядом со Стивеном Сампрасом. Это обстоятельство не ускользнуло от внимания журналистки, но ее голова была занята другим.
– Можно еще раз взглянуть на карточку этого человека? – обратилась она к Салливану.
Внимательно разглядывая фотографию, Элизабет напряженно размышляла по поводу услышанного ею за весь этот длинный день. К своему удивлению, она не находила веских причин, чтобы отказаться от этого странного и опасного дела.
Сознавая, что сдает последние рубежи, Элизабет Колхауэр подняла взгляд и увидела, с каким напряжением Салливан и Сампрас ждут ее окончательного решения.
– Расслабьтесь, джентльмены, – язвительно произнесла Колхауэр. – Я понимаю, что вам не терпится увидеть меня в русской телогрейке и сапогах, но нельзя же демонстрировать это так откровенно… Кстати, мне показалось или кто-то из вас только что произнес слово «ресторан»?
– Ресторан? – Салливан облегченно вздохнул и с улыбкой посмотрел на коллегу.
– Отличная идея, – заметил Сампрас и весело подмигнул журналистке.
– Чего же мы ждем? – с легким недоумением спросила Элизабет Колхауэр. – Я согласна.
4
– Не расслабляйся, Бухвалов! На посту стоишь.
