Она притворилась, что не заметила. - У тебя еще один вопрос. И я забыла сказать тебе, что если ты солгал мне, я лично познакомлю твой позвоночник с осколком стекла?
Он долго смотрел на нее, изучая, ища что-то. Нашел ли он это или нет, она не знала.
Затем он сказал мягко, вежливо. - Почему ты помогла убить Бадена, Хайди?
Она вздохнула. Из всего, что он мог бы пожелать узнать ... , как он смеет спрашивать это? Как будто он уже не знал ответа. Как если бы он не собирался уничтожать ее, все эти столетия назад. Как если он бы наслаждался, слушая ее боль и горе.
Точно вся ненависть в ней вырвалась на поверхность, и она затопала к решетке, поставив себя в пределах досягаемости. Она не нападала на него, но бросала ему вызов атаковать ее.
Он не двигался, просто продолжая пристально смотреть на нее.
- Почему я помогла убить его? Она бросила эти слова, словно они были оружием, и, возможно, они и были. - Потому что он забрал все, что мне дорого. И не пытайся лгать и говорить, что он этого не делал, что я перепутала или неправильно помню. Я видела его. Я была там.
- Он…
- Я не закончила! Почему еще я помогла им убить его? Потому что он представлял собой все то, что я презираю больше всего на свете. Потому что он заслуживал то, что я сделала, и он знал это. Он хотел, чтобы я сделала это. И ни разу, ни разу за все эти годы я не пожалела об этом.
Снова, тишина. Те, голубые глаза сверкали гораздо более опасно, чем прежде, поскольку он потянулся в свой карман.
Хайди ожидала кинжал в живот, но все еще не отступала. Физическая боль может притупить ее эмоциональные страдания.
Он просто открыл замок. Петли заскрипели, дверь камеры распахнулась. - По некоторым причинам, ты успокаивала... нашего парня раньше. Ему хуже сейчас, и мы должны знать, можешь ли ты успокоить его еще раз.
- Я собираюсь отвести тебя к нему, - продолжал демон, игнорируя ее. Или он не знал о ее изменений эмоций или ему просто было плевать. - Но если ты навредить ему, Хайди, я убью тебя. И я сделаю это таким болезненным способом, который ты не можешь себе представить
МОМЕНТАЛЬНО ПОРАЖЕНИЕ повел ее по коридору в спальню Амуна, коридору все еще заполненному высокими ангелами с распростертыми крыльями, она услышала голос воина в своей голове и забыла обо всем остальном.
Она раскроет эти детали позже. Прямо сейчас он страдал от боли, такой большой боли, и только помощь ему имела значение.
Вырываясь, прочь изо всех сил, она освободилась от захвата Поражения и бросилась вперед. Никто не пытался остановить ее.
Ни ангелы, ни Повелитель. Она ожидала, что дверной проем Амуна все еще будет расколот от ужасного удара Поражения, но кто-то установил металл и древесину, оба теперь блокировали ей вход.
Она покрутила ручку - открыто, слава Богу, и помчалась в спальню, быстро хлопнув дверью позади нее. Она пыталась защелкнуть замок и заметила, что он был удален. Дерьмо! Что-то еще, о чем следует волноваться позже.
Крошечные бусинки льда усеивали ее кожу, и ее колени дрожали, когда она поворачивалась. Потом она увидела его. Он молотил по кровати, точно так же как в прошлый раз.
Наконец, она была с ним снова.
Такой слабый, наполненный всей этой болью. - Я здесь, малыш. Я здесь. - Кислота текла через нее, когда она заковыляла к нему.
Некоторой дальней частью мозга, она заметила, что вся мебель, кроме кровати была вынесена. Но когда она встала на край матраса, всматриваясь вниз на него все мысли сбежали.
Он стонал в ее голове.
- Я знаю. Я знаю, что ты страдаешь.
-Да малыш. Хайди здесь.
Он вздохнул без намека на облегчение.
Тени вернулись, танцуя вокруг него, снова терзая тело. Его глаза были закрыты опухолью, руки окровавлены и изранены. Крылья его татуировки бабочки ... двигались, ломались на части, образуя сотни других бабочек. Те тоже танцевали на нем, по его бедрам, животу, груди, рукам, а затем исчезали за его спиной.
Сейчас она была абсолютно уверена, человек, на которого она смотрела, был Амун, а не Мика. Это означало, Повелители не причинят ему боли. Слава Богу. Сила ее облегчения была ошеломляющей.
Она должна была убить его. Она должна добавить палочку к ее счетам к вечеру. Как Баден, Амун заслужил наказание независимо от ее подавленности. Эти люди делали в Древней Греции мерзкие вещи ... Тем не менее. Она не могла заставить себя причинить ему боль. Он был слишком избитым, слишком несчастным.
Стремился только защитить ее.
Она позаботится о его ненависти потом. Пока, к лучшему или худшему, она и Амун были связаны. Позже она будет искать ответы, узнает, как и почему. Может быть, она даже сможет убедить себя, что она никогда не мечтала о нем. А потом ... может быть, потом она могла бы найти способ прервать связь, которая связывала их. Если он не сделал это первым.
До тех пор …
Она будет, как и раньше, делать все от нее зависящее, чтобы спасти этого мужчину.
Даже эта мысль была предательством Ловцов. Предательством лично Мики. Но это не меняло ее планы и то, что она знала по возвращению домой ее отношения с ним закончатся.
Она была потрясена отсутствием у нее сожалений от такой перспективы. Потрясена, сверх меры тем, что не хотела, что бы было по-другому. Ей только было жаль, что не было способа сообщить ему.
Она вздохнула, уменьшив звук эхо Амуна. Было приятно, что-то выяснить. Если бы только исцеление Амуна оказалось бы таким же простым. Она протянула руку и убрала мокрые от пота волосы со лба. Эти танцующие тени завизжали, бросившись от нее и спрятавшись под кожу Амуна, поскольку воин наклонился к ней, ища более тесный контакт.
Определенно что-то злое как она подозревала сначала. Амун, очевидно, это ненавидел, съеживаясь, поскольку последняя нить мрака исчезла в нем.
