освобождение, дергаясь под ним, не способная успокоиться еще некоторое время. Когда ее сотрясания ослабли, она, задыхаясь, осела на землю. Она поняла, что ее тело получило то, в чем она нуждалась, сейчас, но ее разум не получил. Лед еще бурлил в ней… Ее разум не будет полностью удовлетворен, пока она не отдаст Амуну все.
Он перевернуть ее, и быстрота действий поразила ее. Прежде чем она успела ахнуть, он поцеловал ее снова. Ее татуировки.
Омывая их своим языком, как она хотела сделать с его.
Он предлагал отпущение грехов, извиняясь за то, что она потеряла самый простым способом. И ох, Боже, слезы наполнили ее глаза.
Она не поняла, что она сжала веки.
Она разжала их и посмотрела вверх на человека, который завоевал ее сердце. Он выпрямился, теперь просто глядя на нее. Пот стекал с его лба. В тот момент, когда их взгляды встретились, он сунул руку между их телами.
Костяшки его пальцев коснулись ее чувствительного клитора, когда он расстегивал штаны, и она снова дико взбрыкнулась, уже нуждаясь в большем, уже на грани отчаяния.
Она хотела полного удовлетворения в этот раз.
Он не стал терять ни секунды, стаскивая свои штаны. Они были раскрыты, и, как он обещал, он потерял все остальное. Толстая головка его члена исследовала ее вход, ища полного проникновения. За исключением этого, он все еще сдерживался.
Его белые зубы грызли нижнюю губу. Его пот начал капать на нее.
Он пытался переубедить ее, она знала, но она нашла слабую точку. - Сделай это. Пожалуйста, сделай. Ты мне нужен. Весь ты. Умираю без тебя. Пожалуйста, Амун, пожалуйста. Позволь мне отдать всю себя тоже.- Он не мог принять это.
Пожалуйста, Боже, пусть он будет в состоянии принять это.
Прежде чем она закончила умолять его, Амун полностью погрузился в нее, и она выгнулась навстречу ему, чтобы он вошел так глубоко, что они вряд ли могли бы рассоединиться. Хайди еще раз вскрикнула, ее освобождение было настолько мощным, что она просто не могла сдержаться. Казалось, она ждала этого момента вечно.
Она не была с мужчиной очень долгое время, и она никогда не была такой возбужденной, готовой разорваться на части и преобразоваться в нечто новое. Переживая все ощущения, ничего не сдерживая.
- Все,- сказала она, обещание.
Затем он поцеловал ее, и он был у нее во рту, в ее крови, в ее костях, в ее душе. И этого все еще было недостаточно.
Она хотела быть в нем, тоже его частью всегда.
- Мой, ты мой.
Он начал двигаться, продвигаясь вперед и возвращаясь назад, и снова вперед. Растягивая ее, зажигая ее, бросая ее в огонь. Подводя ее все ближе и ближе к этому краю безумия. Она металась и цеплялась за него, потому что боялась на сей раз пропасть.
- Холод...- Он был там, ожидая.
Она услышала напряжение в его голосе и поняла, что он тоже был на грани. И она сделала это. Она, наконец, отпустила. Она полностью доверилась ему, открыла всю себя и отпустила свою непреклонную охрану.
Незамедлительно удовольствие нахлынуло на нее с такой же свирепой силой, с какой это сделал Амун. Ее тело раскололось, перенеслось на небеса, звезды замелькали перед ее глазами, и она больше не видела его прекрасное лицо. Тем временем огонь распространялся… жарче и жарче… Тем временем лед бушевал… холоднее и холоднее…
Амун дрожал и так дико извивался над ней, как она извивалась под ним, потом он ревел так громко и долго, приближаясь, приближаясь, приближаясь так сильно. Она подумала, что ее тело очень сильно изголодалось по нему, и наконец, насытилось им, и теперь она, никогда, больше не будет испытывать этот голод.
Это насыщение, наверное, никогда не прекратиться. Но огонь все еще распространялся, горячее и горячее. Тем не менее, лед исчезал и больше не бушевал в ней – потому что он сочился в Амуна.
Во-первых, она любила тепло. Приветствовала его, хотела еще и попыталась принять его, потянув каждую толику, что могла из тела Амуна, давая ему лед, не в силах остановить себя. Однако, вскоре он задыхался, стонал, отодвинулся от нее и разрывая контакт.
Однако даже без его прикосновения, было уже слишком поздно для нее. Она чувствовала, что купается в огне, никакого намека на лед не осталось.
Она кричала от боли, в агонии, не зная, что делать.
Огонные языки должны были зажечь ее, полыхая ярко, но каким-то образом они окружали ее мглой, мглой из которой она не могла найти свой выход.
Она умирала. Она должно быть умирает. Это было единственное, когда она сражалась с такой темнотой и болью.
Так или иначе, Амун услышал ее и ответил.
Обет было последнее, что услышала от него. Темнота сгущалась, пока она не могла видеть по гладкой текстуре, зло, которое вытекло из него. Как мазут, покрывая ее... уничтожая ее.
Демоны, поняла она со стоном. Демоны «его демоны» были теперь внутри нее.
Глава 25
ЧТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ОН с ней сделал?
Амун был в панике. Физически, он никогда не чувствовал себя лучше; он был здравомыслящим, насыщенным, и возбужденным и расслабленным.
Холод, точно. Он был гораздо холоднее, чем когда-либо. Но вместо того, чтобы уничтожить его, как это произошло с конго, холод сделал его сильнее. Тем не менее, его женщина сейчас невыносимо страдала. Ее прекрасная кожа стала ярко-красной, но не от удовольствия. Она мучилась от боли, ее тело свернулось калачиком, пальцы скрючились, она кричала снова и снова.
Он обещал помочь ей, но не знал как, лекарств не было, можно только попросить - рюкзак, подумал
