Сценарии жизни людей. Школа Эрика Берна

обстоятельств. Некоторые из этих чувств могут оказаться неприемлемыми для окружающих, особенно когда они исходят от маленького ребенка.

Одни родители не любят, когда их дети грустят, других раздражают проявления радости, третьи не одобряют выражения гнева или любви. Когда ребенок выражает такое чувство, родители делают все, чтобы заставить ребенка никогда больше не выражать его. В одной семье игнорируют гнев, в другой страх и т.д. С другой стороны, излюбленные чувства родителей (или семейный транзактный рэкет: чувства гнева, печали, разочарования и т.д.) поощряются и некритично применяются в любой ситуации. Как и в случае с интуицией, игнорирование чувств ребенка приводит к тому, что он лишается очередного важного источника информации. Лэнг указывает на то, что отношение к чувствам ребенка как к необоснованным превращает его в душевного инвалида. Игнорирование чувств ведет к расколу личности. Человек перестает замечать важную часть своего бытия, свои чувства. Они тем не менее продолжают существовать и влияют на телесное состояние индивида и его поведение. Не выраженные гнев, стыд, страх, печаль аккумулируются и находят свое выражение окольным путем. Иногда не выраженные чувства (купоны) выплескиваются наружу в «эмоциональном запое». Иногда они проявляются в болезненных симптомах или в каких-то особенностях поведения, как в случае человека, который ночью скрежетал зубами, или женщины, у которой постоянно дрожали губы. Человек, чьи чувства игнорируются, имеет выбор:

Игнорировать свои чувства и вести себя, как если бы их не было. В результате человек «отключается» от своих эмоций. Этот выбор часто делают мужчины: они становятся холодными и бесчувственными.

Сохранить свои чувства и не обращать внимания на тех, кто их игнорирует. Таких людей обычно считают чрезмерно эмоциональными и незрелыми. Такой выбор чаще делают женщины: они становятся «иррациональными».

Попытаться жить, одновременно учитывая чувства и мнение тех, кто их игнорирует. Так очень легко запутаться. Такой человек становится рассеянным и тревожным.

Игнорирование логики

Наиболее часто в семье игнорируют чувства и (или) интуицию ребенка. Тем не менее рациональное мышление, или функция Взрослого, тоже может пострадать в процессе воспитания: восприятие ребенком очевидных фактов и построение логических связок между ними не всегда поощряется. Например, одна женщина вспоминала, что ее мать была ленивой и безответственной и что она часто думала, что мама ведет себя непоследовательно. Она задавала ей логичный вопрос: «Мама, почему ты сердишься на папу за то, что он не постриг газон, когда у тебя самой в раковине гора немытых тарелок?» Это искреннее и логичное рассуждение, сделанное Взрослым маленькой девочки, было встречено сильнейшим неодобрением матери: «Будешь умничать — голову оторву!» Это утверждение было ясным и сильным запретом на использование девочкой логической способности, ее Взрослого. Ее мать сказала ей «Не думай!», и в дальнейшем этот запрет сильно повредил развитию логического мышления девочки.

Другая женщина вспоминает, что ее родители всегда сердились, когда она приходила домой из школы и выражалась научными словами, рассуждая о понятиях, которые она узнала от любимого преподавателя, поощрявшего ее способность мыслить логически. Кульминация наступила в тот день, когда в ответ на расистское замечание отца относительно соседей, она сказала: «Это предрассудок». Отец повернулся к ней и закричал: «Предрассудок?! Я тебе покажу предрассудок! Не смей дерзить в этом доме!» и ударил ее по лицу. Фраза «Не смей дерзить в этом доме!» глубоко врезалась в детский ум. Для нее она значила, что быть умной и пользоваться научными терминами — это разновидность дерзости. Позже, когда она училась в колледже, в ее голове часто возникали слова ее Большого Свина: «Что ты хочешь сказать тем, что учишь эту чушь? Кто ты такая, чтобы умничать?»

Один из способов игнорировать Взрослого — не давать ему принимать участие в разрешении трудной ситуации. Эрик Берн указывает, что в одной семье, когда что-то не получается, родители злятся, обижаются или впадают в уныние, а в другой — ищут решение проблемы. Детей редко учат искать рациональное решение в сложной ситуации: вместо этого их приучают использовать при принятии решения Родителя или Ребенка.

Шифф и Шифф описывают, как игнорирование логической способности ребенка влияет на его способность разрешать проблемы. В трудной ситуации люди реагируют по-разному. Один подумает: «У меня есть проблема, и ее надо решить». Другой человек решит: «У меня проблема, и я не могу ее решить» или «Никакой проблемы нет», таким образом игнорируя свою способность мыслить логически (способность решать проблемы).

Когда родители не поощряют способность ребенка разрешать проблемные ситуации, у ребенка в ответ развиваются «легкомыслие», «глупость», пассивность и неспособность думать в сложной ситуации.

Запрет на решение проблем проявляется в отношении человека к трудным ситуациям. Люди часто говорят, что их судьба предрешена и ничего изменить нельзя. Некоторые даже чувствуют, что они не вправе приложить свои логические способности к изменению хода жизни. Если им предложить такую возможность, они могут спросить: «Так что, все нужно анализировать? Нет ничего святого?» Такая установка часто бывает результатом программирования родителей, которые не поощряли ребенка использовать свою взрослую часть.

Есть люди, которые считают, что, если думать о том, как решить проблему, обязательно сглазишь себя. Некоторые алкоголики верят, что их сглазили. Некоторые люди просто чувствуют, что трезвый, холодный анализ заставит то хорошее, что есть в их жизни, растаять в воздухе.

На самом деле познание помогает обрести власть над событиями своей жизни. Можно повлиять только на то, что понимаешь. Я приведу пример.

Мистер Бруто, чье сценарное решение гласило «буду работать на износ, пока не умру от сердечного приступа», знал только то, что было связано с его работой. Он начинал свой день пятидесятиминутной дорогой на работу, вдыхая загрязненный воздух. Он работал целый день, и у него было всего два пятнадцатиминутных перекура и один обеденный перерыв, во время которого он набирался сил на вторую половину рабочего дня. Он работал сверхурочно в выходные, а в свободное время подрабатывал как сантехник. Он считал, что у него хорошая работа, так как ему платили семь долларов в час плюс сверхурочные (но на деле у него не было выбора: он должен был работать сверхурочно, когда от него требовали). Единственной проблемой, которую он осознавал, была бессонница да еще головные боли, а временами — неконтролируемые запои. Он никогда не получал повышения на работе и всегда был в долгах. Счета за прошедший месяц оставляли его карманы пустыми. Кроме того, он выплачивал кредит за машину и воспитывал из своих детей хороших, ответственных работников, хотя иногда побаивался, как бы они не пристрастились к наркотикам.

Ему хотелось иногда почитать, но он не мог сосредоточиться и потому получал информацию о мире из телевизионных программ во время ужина. Как ему казалось, он смотрел телевизор больше, чем надо, но не мог остановиться.

Мистер Бруто пришел в группу, чтобы избавиться от пристрастия к алкоголю. Он не был полон надежд, так как верил, что алкоголизм — неизлечимая болезнь. Он был поражен, узнав, что это не так и что пристрастие к алкоголю поддается излечению. Он жадно впитывал новые знания о состояниях Я, силовых играх и сценариях. Он говорил: «С моих глаз как будто завеса упала». Его знания росли на глазах. Он был очень заинтересован стилем жизни других членов группы и тем, как они видят мир.

Он был потрясен, когда услышал предположение о том, что у него есть сценарий, предписывающий ему убить себя чрезмерной работой, и понял, что его ожидания относительно пенсии были беспочвенными фантазиями, которые служили тому, чтобы удерживать его на работе, и которые могли привести к его смерти сразу после выхода на пенсию, если не раньше.

Он сразу же согласился с предположением, что алкоголь и телевидение помогали реализации его сценария, так как служили своеобразными транквилизаторами, которые не давали ему думать. Его главным