Огонь прекратился, и стало слышно, как из пробитого колеса машины с шипением выходит воздух.
Честно говоря, мне стало ужасно жалко работягу-джипа — если бы просто взять и махнуть на нем куда-нибудь в Карелию, в тверские или смоленские леса, на рыбалку, на охоту… а он теперь умирает тут, в выжженной степи, как какой-нибудь «Беларусь», разбитый пьяным трактористом.
Эта мысль привела меня в ярость, я выскочил из-под машины и с ходу сотворил Знак, выкрикнул заклинание и пустил образовавшуюся сферу в вертолет с пулеметчиком. До винтокрыла было далеко, и пилот заметил летящий к нему светящийся клубок — не понимая, что это, он все-таки решил уклониться, качнул машину, но не успел завершить маневр, шар врезался в бок вертолета и с грохотом разнес его на множество объятых пламенем частей.
Следом настала очередь джипов, за которыми прятались преследователи, — мои снаряды разрывались среди них, сея смерть и разрушения.
Преследователи были ребятами крепкими, их замешательство после гибели вертолета не продлилось и двух секунд — вскоре они палили по мне из всех видов оружия. Пули били в меня, как в мишень, пробивая насквозь — двух амгуров уже как не бывало, видимо, их хозяева погибли от моих ударов.
Я создал еще амгуров, запустил их — теперь стало полегче, в смысле мне стало полегче, те же, к кому они присосались, начали умирать, соответственно тем разрушениям, которые нанесли моему организму выпущенные ими пули.
— Не вставай! — крикнул я Лене. — Сейчас добью их и скажу тебе, когда будет можно!
Я зашагал вперед, как Терминатор, вздрагивая от попадавших в меня пуль и беспрерывно отправляя убийственные шары в сторону агрессоров.
Их машины уже горели ярким пламенем, разбрасывая по сторонам жирные клубы черного дыма, когда автоматный огонь прекратился — еще два амгура пропали, последние из нападавших отдали богу душу… или черту?
Один амгур еще висел на поводке, похоже, его носитель был жив.
Обойдя чадящие черным жирным дымом останки джипа, я осмотрел позиции врага — да, один из бойцов еще дышал, сморщенный, как выжатый лимон. «А не надо было долбить в меня из своего «кедра»! И не было бы печали!» — подумал я и направился к уцелевшему в расчете допросить его.
Увы, допрашивать его теперь будет Господь Бог. Или Сатана, которому он служил… Мой последний амгур с тихим хлопком исчез — боец был мертв.
— Лен, иди сюда! Будем решать, что делать!
Подруга выбралась из-под машины, ее волосы, отросшие за время наших приключений и путешествий, сейчас торчали во все стороны, как у горгоны Медузы, — слипшиеся от пота, крови и грязи в колтуны. Я тоже выглядел не лучше — комбез весь в дырках от пуль, в крови, гари и копоти. В приличное общество в таких лапсердаках не пустят. Забавно все-таки получается — если вовремя пустить амгуров, то чем больше противник по тебе долбает, тем больше наносит вреда себе самому! Это не то что великолепно, это просто потрясающе! Главное — чтобы было чему восстанавливаться… тело чтобы было, а то как долбанут снарядом, мало не покажется — куда поводки полетят, куда кишки, куда амгуры, поминай как звали.
Подошла Лена, ошеломленная боем:
— Ну ты даешь, Серега! Я чуть не описалась! Ну разве можно переть на автоматы, как Терминатор! А если бы не хватило жизни амгуров?
— Ну хватило же… — флегматично ответил я. — Давай-ка решать, что делать! И быстрее, пока к нам не выслали вторую порцию групп захвата. Следующие уже и впрямь могут быть Тени, тех так просто не положим — мы даже до конца не знаем их способностей. Предлагаю джип с маячком спалить, взяв оттуда необходимые вещи, и тащиться в деревню искать транспорт до города. Предложения, возражения есть? Возражений нет. Пошли выгребем все, что можем.
Мы умылись, переоделись в запасное барахло вместо простреленного пулями — Лена с неудовольствием заметила, что ей даже трусы прострелили в двух местах, какие-то пули прошли навылет, а какие-то так и сидят теперь в теле, мы теперь контроль в аэропорту не пройдем, все звенеть будет, надо их удалять, это точно.
Я согласился, не прерывая процесса переодевания и экипировки. Подумав, мы все-таки забрали и «макаровы», и ПСС, пусть они и без патронов — для «макарова» найти проще, ну а для ПСС… кто знает, были бы деньги, а так-то найти можно все.
Собрав все нужное в рюкзачки, надели их на плечи, и я с печалью посмотрел на наш джип — пусть недолго мы им владели, но он был таким удобным, таким классным домом на колесах, что очень жалко было его уничтожать…
— Не жалей, Серег, — поняла меня Лена, — купим лучше! У вас, мужиков, такое трепетное отношение к этим железякам на колесах, просто диву даешься! Себя надо жалеть, а не эту коляску — внутри маяк, и, может, сейчас к нам уже несется эскадрилья вертолетов или штурмовиков, чтобы сровнять с землей! Жги, не жалей!
Я кивнул, создал светящийся шар и метнул его в джип, тут же взорвавшийся изнутри и заполыхавший ярким пламенем.
В нем горело все — ноутбук, телефоны, кредитные карты, выданные нам куратором, — пользоваться ими все равно нельзя, а внутрь них могли быть спрятаны маячки.
Мы осмотрели и ощупали нашу одежду по сантиметрам, по миллиметрам — это заняло не менее получаса, — вроде все было безопасно, без жучков-паучков. Теперь надо было быстро отсюда убираться.
До деревни оставалось идти около полутора километров, когда я заметил «Ниву» с синей полосой по боку и надписью «Полиция», бодро пылившую к нам по проселочной дороге, покрытой мелкой, коричневой, тонкой как пудра пылью.
— Лена, ты работаешь… — вполголоса сказал я, наблюдая, как «Нива» подскакивает к нам, разворачивается и из нее выскакивает милиционер, толстый, с пятнами пота на сиреневой рубахе.
— Кто такие? Предъявите документы! — грозно сказал капитан, передвигая потертую кобуру сбоку вперед, под руку.
— Гляди-ка, Лен, вот и патроны… или, может, там у него огурец? А транспорт шикарный! Работай его!
Лена посмотрела на капитана полиции, мне показалось, что из ее глаз реально потекли потоки силы, даже меня, стоящего в сторонке, слегка задело, и мне захотелось повилять хвостом, как той собачке.
Милиционер глупо улыбнулся и сказал:
— Да-да, товарищ полковник, присаживайтесь! Я вас вмиг домчу с вашей подругой до города!
Мы важно сели на заднее сиденье «Нивы», капитан втиснулся за руль и рванул машину с места. Как ни странно, ехал он очень умело, гнал, но осторожно и почти не вытрясал из нас дух. Я наклонился к Лене и тихо спросил, задыхаясь от смеха:
— Ты чего ему там внушила-то? Чего он меня полковником кличет?
Лена хихикнула и так же тихо ответила:
— Вообще-то полковник — это я. А подруга — это ты! Он сейчас увидел какого-то своего начальника, который якобы попросил его отвезти в город вместе со своей какой-то там подругой! И потом он будет помнить только то, что отвез полковника в Магнитогорск. Нас он помнить не будет.
— Отвратительно! Я, значит, подруга? Фу-у-у… Ленка, ты извращенка! А вообще — молодец! Ну ты и сильна!
— Ну не все же тебе быть героем-Терминатором, я тоже кое на что гожусь… — Она подмигнула мне, я подмигнул ей, и мы успокоились на сиденье чуда российского автопрома.
При всех недостатках нашего пакостного автомобилестроения «Ниву» они сделали зачетной тачкой… если бы еще она не скакала по шоссе, как горный козел!
А она скакала, а она тряслась — так, что зубы клацали.
Лена тоже была недовольна:
— Пока доедем, из нас всю душу вытрясет!
— Терпи! Не пешком же идем! Зато смотри — пост ментов прошли, никто даже не чухнулся, на
