обороноспособность страны. В 1179 году папе Александру III удалось добиться заключения мира между враждовавшими орденами, как если бы речь шла о примирении между двумя враждебными государствами. В 1242 году храмовники осадили госпитальеровов в замке ордена Святого Иоанна в Акконе и даже не позволили иоаннитам похоронить своих убитых. Через несколько лет тамплиеры снова напали на иоаннитов в Акконе, но были истреблены почти поголовно в схватках на улицах города.. Надо думать, что иоанниты и тевтонские рыцари во время последующего процесса над тамплиерами во Франции (1307-1314) не видели особых причин брать под защиту сиюих бывших противников, силой оружия изгнавших их из замков и городов Палестины. Позднее мы еще коснемся этого вопроса несколько подробнее, пока же заметим только, что межорденские распри, несомненно, значительно ускорили конец Иерусалимского королевства.
Тевтонскому братству была дарована папой так называемая «экземция», вследствие чего оно было, в рамках церковной иерархии, выведено из какого бы то ни было подчинения местному епископату и католическому патриарху Иерусалимскому и подчинено непосредственно папе римскому. Именно с этого момента оно превратилось в настоящий военно-монашеский орден. Это особое положение сохранилось и по сей день и имеет огромное значение для современной деятельности Тевтонского Ордена. Кстати, изо всех орденов, возникших в эпоху Крестовых походов и ни разу не прерывавших с тех пор своего существования, доныне сохранились только Орден Святого Иоанна Иерусалимского и Тевтонский Орден Пресвятой Девы Марии. Подобное «долголетие», вероятнее всего, объясняется тем, что оба этих ордена возникли именно как странноприимные братства и лишь позднее, в силу суровой реальности существования на границе враждебного мира ислама, вынуждены были взять на себя и военные функции. По мере отпадения необходимости в вооруженной борьбе с неверными, которую, кстати, необходимо рассматривать как актуальную и совершенно нормальную для того времени форму служения идее сохранения и распространения христианской веры и правильно понять которую можно лишь с учетом духа той далекой эпохи классического религиозного сознания, ни в коей мере не пытаясь давать оценку тогдашним событиям с точки зрения современности, оба ордена смогли быть реформированы, а по сути - вернуться к выполнению своих первоначальных задач, связанных с делами христианского милосердия и служения ближнему. Блаженный Жерар, первый предводитель («ректор») госпитальеров, был абсолютно прав, предсказав своему ордену: «Братство наше пребудет вечно, ибо почвой, на которой оно произрастает, являются страдания мира сего и, ежели будет на то воля Божия, всегда найдутся люди, работающие над тем, чтобы уменьшить эти страдания и облегчить их бремя своим ближним». Это пророчество блаженного Жерара полностью оправдалось и в отношении Тевтонского ордена, история которого со всей очевидностью свидетельствует о том, что он всегда, с какими бы неблагоприятными обстоятельствами ему не приходилось сталкиваться, находил в себе силы для проведения внутренних реформ и тем самым - для дальнейшего поддержания своего существования.
О воинстве Христовом
Середина XIII века стала «началом конца» эпохи Крестовых походов, и связанный с ее начальным периодом крестоносный энтузиазм стали заметно ослабевать. Однако идеал крестоносца, идеал рыцаря Христова сохранял свою привлекательность еще на протяжении долгих столетий и даже по сей день находит свое отражение во многих традициях, которые живы и поныне. Поэтому стоит упомянуть хотя бы некоторые из этих традиций и ценностей, с которыми вот уже на протяжении более чем полутора тысячелетий, начиная со времен древнехристианских святых и мучеников, сказаний о рыцарях Круглого Стола и Святого Грааля, а затем средневекового рыцарства и в особенности - военно-монашеских орденов, ассоциируется рыцарский идеал .
К числу идеалов христианского рыцарства относились, с одной стороны, вооруженная борьба за ускорение прихода Царства Божия (необходимой предпосылкой которого, как известно всякому христианину, является евангелизация всех стран и народов), за спасение душ коснеющих в язычестве детей Адамовых от вечного адского пламени, освобождение и защита христианских святынь и, прежде всего - Святого Града Иерусалима, а с другой - защита слабых, убогих, женщин и детей. Но наверняка существовало и немало иных причин, по которым множество доблестных мужей в расцвете сил и красоты, отказавшись от стяжания земных богатств и радостей семейной жизни, вступали в подобные рыцарские братства или по крайней мере в индивидуальном порядке стремились достичь на практике рыцарских идеалов. Важнейшая причина, несомненно, заключалась в готовности тогдашних христианских воителей, не щадя своей жизни, обнажить меч во имя ускорения прихода Царства Божия.
Наиболее ярко эта готовность проявилась в ходе Крестовых походов, как в Святую Землю, так и в языческие земли Центральной Европы с целью их христианизации. Тогдашние летописи, а самое главное - последующая история данных земель - однозначно свидетельствуют о том, что большинство принимавших в те века крест рыцарей - вопреки усердно пропагандировавшемуся сперва властителями дум «века Просвещения», затем - либеральными историками прошлого века и, само собой разумеется, такими лютыми ненавистниками Веры Христовой, как советские (и несоветские) марксисты, изображающие крестоносцев не иначе как скопищем лицемерных садистов и грабителей! - превыше всего ценило любовь к Богу и к ближнему своему и далеко не всегда спешило браться за меч. Но как не взяться, если язычники жарят живьем на медленном огне проповедующего им Благую Весть мирного миссионера и тем самым отдаляют день пришествия Царствия Божия! А свои души и души своих детей и сородичей обрекают на вечные адские муки! Могла ли смириться с этим душа тогдашнего глубоко верующего христианина! Подчеркнем - тогдашнего, а не теперешнего, который порой бывает, по слову Евангельскому, «не холоден и не горяч, а только тепел»... Как бы то ни было, многочисленные и подробные письменные документальные свидетельства говорят о преимущественно мирном освоении крестоносцами земель, до их прихода по большей части непригодных для проживания человека или, в лучшем случае, малонаселенных. Рыцари строили больницы, сиротские и странноприимные дома и богадельни, церкви и монастыри, основывали города и села, осушали болота и вводили земледелие среди диких языческих племен, живших дотоле лишь охотой, рыбной ловлей, собирательством и бортничеством, не знавших вкуса печеного хлеба и влачивших свое довольно жалкое существование под постоянной угрозой голода ввиду недостатка съестных припасов, для обеспечения которыми необходимо развитое сельское хозяйство. Таким образом рыцари, ордены, а значит - и рыцарские ордены способствовали распространению христианства, несли мир в земли, столетиями - чуть ли не со времен Великого переселения народов! - раздиравшиеся кровавыми межплеменными (или, как мы сказали бы сегодня. «трайбалистскими») междоусобицами, и культивировали огромные территории, превращая их из «медвежьих углов», чреватых постоянной смертельной угрозой для мирных христианских соседей, в часть цивилизованного мира. Спору нет, цивилизация средневекового Запада имела - как, впрочем, и всякая цивилизация вообще, немало теневых сторон, подробно распространяться здесь о которых нет особой надобности. Но идеализация царивших среди язычников Пруссии и Литвы дофеодальных, варварских порядков с кровной местью, человеческими жертвоприношениями и поклонением демонам не к лицу даже атеистам - разумеется, если прогресс человеческой цивилизации имеет в их глазах какую-либо ценность. Ведь жмудь, литва, ятвяги и пруссы вовсе не были какими-то кроткими агнцами, которых люто терзали свалившиеся им на голову ни за что не про что лютые крестоносные волки. Они жили набегами на своих христианских соседей. Убили Святого Адальберта (Войцеха), ставшего небесным покровителем Польши. Совместно с литовцами систематически разоряли сопредельные польские и русские земли. Конные прусские банды в несколько десятков всадников, стремительно, как волчьи стаи, скача от одного селения к другому, опустошали усадьбы, убивали поселян, увозили имущество. Тем и жили. Позволительно спросить: кто же тут были агнцы, а кто - волки?
Вторая причина, по которой осуществлялась вся эта неутомимая, разносторонняя деятельность под каждодневным девизом «ора эт лабора» («молись и трудись») была, по логике вещей, связана с достижением уже не только идеальных, но материальных целей, а именно - необходимости сохранения, расширения и финансирования орденского имущества, а также управления орденскими угодьями и владениями. Ведь, чтобы иметь возможность творить дела милосердия и благотворительности, надо обладать каким- то имуществом. Не имея ни гроша в кармане, нищему не подашь. Не имея хлеба в закромах, голодного не накормишь. Не имея крыши над головой, странника не приютишь. Чтобы рука дающего не
