слышал Рыло, уходя. Эльдар, как известно, отозваться не мог. Тогда Жаба, захватив аппарат слежения за радиомаяком, кинулся на охоту, подняв «в ружье» своих «быков». Остальное было делом техники…
Вернув заветный чемоданчик, Жаба помчался выяснять, что произошло на квартире Розовского. Запасные ключи от жилища компаньона у вора были. Впрочем, они и не потребовались: дверь, запиравшаяся только ключами, не захлопывалась, и Рыло оставил ее открытой. Вытащив револьвер, присоединив глушитель, Жаба осторожно вошел. Открывшаяся ему картина поразила вора: на полу прихожей дергался Эльдар Маркович, истекая кровью, хлещущей из обрубленной руки. Делец уже приходил в себя, но подняться пока не мог. Рядом неподвижно, лишь отчаянно вытаращив глаза, лежал Урод.
Первым делом Жаба бросился оказывать первую помощь Розовскому. Вор не мог позволить дельцу умереть: тот был слишком нужен ему. Быстро отыскав все необходимое, Жаба остановил Эльдару кровь, перевязал культю.
— Врача… — простонал Розовский, обретя способность к членораздельной речи.
— Обойдешься! — желчно бросил Жаба и спросил, указывая на Урода: — А это еще кто такой?
— Не знаю, — простонал бизнесмен. — Грабитель…
— «Грабитель»! — передразнил Жаба. — Грабителя я взял. А это, видать, его подельник. Что с ним?
— Не знаю, — опять проныл Розовский. — Я сам только что оклемался! Откуда мне знать!
— Дурак! — Жаба связал Толика и, заметив, что взгляд бандита осмыслен, принялся лупить его по щекам.
Повозиться пришлось изрядно: все же Толик был сильно отравлен. Но наконец Жабе удалось привести его в чувство. Вор так старался, что от пощечин заболели ладони. После очередного удара с лица Урода отлетел накладной нос.
— Да ты еще и загримирован! — возмутился Жаба и начал драть лицо Стрелянова ногтями. Содрав фальшивый подбородок, усы и брови, он пристально пригляделся к Уроду.
— Сдается мне, я тебя знаю, — пробормотал Жаба. — Говорить можешь?
Толик кивнул.
— Чей ты? — продолжал вор. — Кому служишь?
— Я человек Столетника, — застонал Урод, понимая, что сейчас только ссылка на хозяина может спасти ему жизнь.
— Федора? — удивился Жаба. — Знаю Федора. Хороший вор, честный. Неужели он позволил тебе ограбить меня?
— Нет, босс… — выдавил из себя Толик. Урка понимал — правды ему не простят. Выдаст Столетника — тот сам его и прикончит. Конфликт с другим вором в законе, спровоцированный шестеркой, каковой являлся Толик, Федор ему не спустит. — Нет, босс, я действовал на свой страх и риск. Но я не знал, что граблю вас. Я думал, фраерка…
— А что фраерок — под моей «крышей», знал?! — злобно спросил Жаба.
— Знал… — поник Толик. — Но я думал, он сам по себе, вы сами по себе… Я же хотел взять его имущество, не ваше, упаси Бог…
— Где пронюхал про коллекцию? — продолжал допрос Жаба.
— Девка навела…
— Какая девка? Проститутка из борделя?
— Нет… «Выездная секретарша». Любовница вот этого, — Урод указал пальцем на Розовского. — Она слышала ваш разговор по телефону.
— Значит, ты, сука, выполняя ответственные поручения, девок к себе водишь?! — обернулся Жаба к Эльдару. — Чмо! Задавлю! — Он выбросил пальцы веером перед лицом дельца.
— Нет, Коля, нет! — отпрянул Розовский. — Это случайно! Я же не знал, что в кейсе! Девку заранее позвал, отменить свидание забыл, она и явилась… Не выгонять же было! Подозрительно!
— Коз-зел! — смачно ругнулся Жаба. — Адрес девки?! — впился он взглядом в Урода.
Тот назвал. Жаба схватил телефонную трубку. Он звонил одному из своих бригадиров.
— Алло, Степан? Поднимай ребят. Пошлешь их по адресу… — Жаба сказал, по какому. — Там живет девка. Пусть ее тихо кончат. Нет, никаких вопросов не задавать! Тихо кончат, и все! Понял меня? Ладно, все.
— А вот что мне с тобой делать, красавчик? — задумчиво произнес вор, глядя на Толика.
— Я — человек Столетника… — проныл тот жалобно.
— Как вы забрались в эту квартиру? Рассказывай подробно! — приказал Жаба.
Урод подробно изложил весь замысел кражи и сопутствующие ей обстоятельства.
— Ладно, — решил Жаба. — Живи. Ссориться с Федором из-за такого дерьма, как ты, я не собираюсь. Больше того: этого, как его, Рыло, что ли? — я подарю Федору. Ты и увезешь касатика. Но пару деньков придется тебе попариться в моем подвале. И чтоб пасть держать на замке! Иначе никакой Столетник тебя не спасет. Понял?
— Понял. Спасибо, босс.
— А ты, Эльдарчик, сиди дома, жди клиентов. И следи, гнида, за дверью! Если опять проколешься — завалю!
— Коля, мне в больницу надо… — заныл Розовский, тряся культей.
— Сделаешь дело — тогда и в больницу! А не сделаешь — больница тебе уже не понадобится! — рявкнул Жаба.
Он достал из известного ему тайника ключ от наручников на кейсе и приковал чемоданчик к здоровой руке дельца. Ключ спрятал обратно.
— Учти, чмо, пока не приедут клиенты — наручник не отмыкать! Если что — пеняй на себя.
Подвывавший от боли в искалеченной руке Розовский кивнул.
— А ты — пошли! — приказал Жаба Уроду.
— Может, развяжете, босс? — попросил Толик заискивающе.
— Обойдешься. Ступай! — Вор сильно ткнул его дулом револьвера.
57
«Быки» Жабы совершили одну грубую ошибку. Они не связали Рыло и даже толком не обыскали его. Слишком большое презрение вызывал у бандитов этот человек, в котором они сразу распознали примитивного гопника. То есть, по их понятиям, мелочевку, фраерка, лоха.
Рыло понимал: его везут убивать. Сначала допросят, потом убьют. Ну, может, еще покуражатся, поиграют, как кошка с мышкой, но прикончат обязательно. Гопник подумал: терять мне все равно нечего, поэтому стоит рискнуть…
Дело в том, что револьвер, заряженный парализующими капсулами, Рыло предусмотрительно спрятал за голенище сапога, предварительно проверив барабан. Там оставалось еще три заряда. И бандитов в машине, везущей Рыло на смерть, тоже трое…
Гопника посадили на переднее сиденье, рядом с шофером. Двое «быков» устроились сзади. Сначала они поигрывали пистолетами, но после занятие это бандитам наскучило и стволы были убраны. Только водитель держал на коленях короткий автомат.
— Что-то сапоги жмут, — пожаловался Рыло. — Новые, неразношенные.
— Скоро мы тебя избавим от этой неприятности! — пообещал один из «быков» насмешливо.
— Другие сапоги, что ли, купите? — прикинулся идиотом Рыло. Он как раз скрючился на сиденье, якобы поправляя обувь.
Бандиты, услышав слова пленника, заржали так, словно их щекотали. Во придурок попался! Другие сапоги, надо же…
Рыло мгновенно выхватил свой револьвер. Два тихих хлопка — и сидевшие сзади «быки» с разинутыми ртами откинулись на спинки сидений. Водитель дернул руку к автомату, но Рыло всадил последний заряд ему в шею. Сам перехватил руль.
