невинные овечки? Я слышал, они убили твоих людей не задумавшись. Знаешь, на кого эти твари работают?
— На замок, — произнес Шарфи, тоже спрыгнув с вагонетки. Его карманы все до единого были плотно набиты добычей.
— А как обращаются с врагами в Иномирье? — продолжал Киоун, брызгая слюной от ярости. — Что, вежливо обсуждают создавшиеся разногласия?
— Хватит! — велел Шарфи, встав между ними. Он указал на плоские камни у ног иномирца. — Хватай их, живо. И побежали.
Эрик послушался, и они, пригнувшись, помчались прочь, проскользнув между двумя повозками, вверх по дальнему склону, вдоль уступа, в котором оказалось много маленьких проходов. Охранники не гнались за ними, увидев целую орду шахтовых дьяволов, запоздало выскочившую из тоннеля следом за первопроходцами и красной волной смерти скатывающуюся по стене.
— Анфен передает привет! — крикнул Киоун, помахав задержавшемуся стражнику, с подозрением взглянувшему на них.
Тот уставился на рыжего, однако даже не попытался броситься в погоню.
Глава 15
Кейс брел по широким коридорам. Замок казался полным жизни и гудящим, как улей, с четко отлаженным распорядком, как в больнице. В коридорах было столько людей, что не было никакой необходимости ступать бесшумно, однако Кейс осторожно огибал мужчин и женщин, спешащих куда-то в своих одинаковых балахонах с пустыми лицами, на которых не отражалось никаких чувств. Они ни разу не остановились, чтобы поболтать или посплетничать. Если же эти люди и перекидывались фразами, то редко говорили громко, подслушать ничего не удавалось, тем более что реплики длиннее одного-двух слов иномирец пока не слышал. У некоторых в руках были свитки, другие несли их связками, перекинув через плечо. То и дело кто-то неожиданно выскакивал из дверей то с одной, то с другой стороны, и все уверенно шли по своим непонятным делам, двигаясь как муравьи в муравейнике. Кейсу упорно казалось, что с ними что-то не то, но он никак не мог понять, что именно: чего-то неуловимо не хватало. Может, неправильным было то, что рты слуг все время были приоткрыты, или же мертвая пустота в их глазах. А может, тишина, царившая в замке, несмотря на то что столько людей все время снует по коридорам. Единственным звуком, раздававшимся здесь, были торопливые, шаркающие шаги.
Когда открывались двери по сторонам широких коридоров, Кейс заглядывал в них. За некоторыми дверями он обнаружил кладовки, заполненные самыми обычными предметами, не представляющими для него никакого интереса — чашки, тарелки, какие-то инструменты, простые ювелирные изделия вроде серебряных бус, похожих на ту нитку, что висела на шее незваного гостя. Все эти вещи явно были ценными, так как в этих помещениях непременно присутствовали мужчины весьма серьезного вида с мечами и наблюдали за слугами.
В других комнатах за столами сидели люди, которые, судя по их жестам и мимике, обсуждали дела чрезвычайной важности. Что-то отличало их от остальных обитателей замка. Они, конечно, были одеты по-другому, однако Кейс чувствовал, что дело не в этом. Такое впечатление, что кто-то нажал на кнопку «включить» — или же остальные были выключенными. Кейс миновал несколько таких совещательных комнат, а затем остановился в дверях одной из них, чтобы послушать, думая, что здесь, возможно, окажется тот человек, которого ему нужно отыскать.
— Если вы позволите, мне представляется, что это… Я не стану говорить о паранойе, однако, признаюсь, мне не удалось подметить даже проблеска дальнейших устремлений у этого генерала на следующем обеде.
Остальные сидящие за столом обменялись взглядами, выражавшими мрачное беспокойство. Наконец один из них медленно произнес:
— Возможно, кто-то здесь более проницательный, нежели вы.
Первый говоривший потрясенно отозвался:
— Да, разумеется. Я вовсе не имел в виду, что ставлю под сомнение…
— Вы уже поставили под сомнение очень многое. Уже, — усмехнулся оппонент, словно предвкушал, как отведает человеческой крови.
Кейс послушал еще немного, а затем предоставил озабоченному каким-то генералом собранию предаваться обсуждению своих проблем и секретов без его внимания. Чуть дальше из-за открытой двери вырвался поток ледяного воздуха и тумана, тут же распространившихся по коридору. В комнате оказалась просторная зала, на полу которой были разложены большие куски голубого льда. В каждый блок были словно впаяны странные силуэты — если только это не очередная мистификация, то внутри находились рогатые создания, идентичные тому чудищу, которое подпалило себя там, у двери в этот мир. Их было очень много, все застыли во льду с открытыми глазами. Интересно, живы они или мертвы? Кейс не знал ответа.
С глыбы льда, стоявшей ближе всего к двери, бежали струйки воды — она медленно таяла. Боевой маг, вмороженный в синий кристалл, смотрел прямо на дверной проем, где сейчас замер Кейс. Старик содрогнулся, поспешно отошел — и вскоре совершенно потерялся.
Казалось, этому лабиринту коридоров, арок и дверей, ведущих в загадочные комнаты, не будет конца. Когда один переход внезапно разветвился, Кейс выбрал путь, ведущий наверх и покрытый красным ковром, — он вспомнил, что Азиель пыталась издавать скорбные крики так, чтобы их слышал некто сверху. Верхние ступеньки охранялись многочисленными стражниками, вооруженными тяжелыми щитами и копьями, однако они даже не дернулись, когда старик осторожно крался мимо.
Он оказался в просторном зале, где бесконечное шуршание шагов, наполнявшее весь замок, неожиданно стихло и уже не заглушало звука его собственных. Высокие застекленные окна вдвое превышали рост человека и располагались через равные промежутки с каждой стороны зала. Перед каждым сидели люди, осторожно что-то записывающие на свитках карандашами. Окна вроде бы выходили просто наружу, однако Кейс разумно предположил, что они были сродни телевизорам или чему-то вроде того, поскольку в них не виднелось ни неба, ни прекрасного пейзажа, который он ожидал лицезреть с такой высоты. Ближайшее к нему стекло отражало место, которое, судя по всему, находилось посреди какого-то города: на заднем плане он увидел здания и то, что могло быть пабом. В следующем окне виднелись женщины в лохмотьях, они медленно шли мимо рынка, таща тележку, полную соломы, которая то и дело падала на землю, и мальчишка сноровисто поднимал ее.
В некоторых были лишь зеленые поля, на которых ничего не происходило, если не считать легкого ветерка. Однако наблюдатели старательно пялились в отведенные им окна, делая ничуть не меньше записей, чем все остальные. Кейс заглянул им через плечо, но не смог ничего разобрать. Если уж он говорил теперь на их языке, значит, сумел бы и прочесть написанное.
В следующем окне он узрел нечто, больше всего походившее на огромную, нависавшую над миром стену из прозрачного, как стекло, льда, верхняя грань которой находилась так высоко, что скрывалась из вида, словно протягивалась до самого неба. То ли одна стена была такой длинной, то ли их было несколько, неотличимых друг от друга, — некоторые окна наблюдали за ней с других точек, одни, например, с травянистых равнин, другие — из-за деревьев, третьи — с полей, покрытых лишь песком и гравием. Перед некоторыми отсеками стояли огромные серые статуи с круглыми лицами, лишенными черт. Высотой они могли поспорить со зданиями.
Эти видения были столь четкими, что Кейсу показалось: шагнешь в окно — и окажешься в нужном тебе месте. То и дело один из наблюдателей прикасался к плитке коричнево-рыжего камня — такие стояли на столах перед каждым из них, — и вид в окне смещался влево, вправо или начинал вращаться по кругу. Затем они внимательно наблюдали за изменениями и снова делали какие-то пометки в свитках.
Окна тянулись по всему длинному залу, насколько хватало глаз. Кейс даже не стал приглядываться к большинству — все показывали приблизительно одно и то же, то есть виды на выбранные наугад места. Он спокойно шел себе мимо до тех пор, пока не увидел окно, выходящее на широкую дорогу, по которой
