Эпоха тьмы

итератору.

Вот и все! Воркеллен улыбнулся специально для Ультрамарина. Природу не изменишь.

Команда маршалов со вспышковыми саблями ринулась наперехват.

IV

Аркадез знал, что может разделаться с ними и без оружия, причем так быстро и чисто, что его руки сомкнутся на горле Воркеллена прежде, чем прозвучит сигнал тревоги и зал наполнится вооруженными людьми.

Но вместо этого он поднял руку.

Стражники отступили.

Аркадез почувствовал, как щупальца поражения сжимают его сердце.

Гека'тан, где ты?

Трупы

I

Уровни под залом были бесконечными и запутанными как лабиринт. Множество людей могли бы неделями искать здесь того, кто спрятался. Гека'тан был один, и в запасе у него было не больше нескольких часов.

Дрожь наконец прекратилась. После того как Саламандр заставил стражников пропустить его вниз и сгустилась темнота, он прислонился к стене и закрыл глаза. В мозгу непрошено вспыхнули видения резни у зоны высадки. Он вспомнил, как в последний раз видел Вулкана. Примарха поглотил ослепительный огонь.

Погиб? Никто этого не знал. Это была тайна, не дававшая легиону покоя. Феррус Манус мертв. Ужасная участь для любого легиона — потерять своего отца, но Железным Рукам было легче, они хотя бы знали. Саламандрам приходилось хуже. Что теперь с ними будет? Крохотная частица в галактической войне, где награда и цена — судьбы человечества и Терры.

Гека'тан прогнал эти мысли прочь и начал поиски.

Через тридцать минут он нашел тело Персефии.

Она валялась, будто кукла, в одной из комнат архива: внутренности вывалились на колени, точно блестящие красные ленты, застывшее лицо искажено от ужаса и покрыто брызгами собственной запекшейся крови.

Женщина погибла не здесь. Там, где ее тащили волоком, на полу остались наспех затертые следы. Гека'тан протянул руку и ощутил легкое покалывание в кончиках пальцев. Тепло. Оно просачивалось откуда-то снизу.

Гека'тан оглянулся на труп. Рана на груди Персефии была ему знакома. Он знал, чем ее нанесли. Женщину выпотрошили цепным мечом. Оружие легионера. Аркадез был прав, Хорус прислал- таки воинов.

Саламандр пошел на источник тепла.

II

Тень на балконе шевельнулась. Она погладила винтовку, которую теперь держала в руках. Красноглазый исчез, и тени это не нравилось. Заставляло чувствовать себя уязвимой и потенциально беззащитной, когда где-то неподалеку находится легионер. Заседание, похоже, шло к концу — начиналась вторая стадия. Внизу четыре маршала караулили лестницу, ведущую на нижние уровни. Еще четверо стояли в темноте неподалеку. Никаких ружей. Вообще никакого оружия! Как же они глупы и самонадеянны.

Старший маршал задумчиво стоял в одиночестве, пока разбирательство шло своим чередом. Он был слеп, как и клейв-нобли, и прочие зрители. Но они увидят. Все увидят. Хотя тогда уже будет поздно. Еще есть итератор с дружками и второй воин — сломленный недокосмодесантник, не понимающий, что зеленокожие уничтожили не только его тело.

Уже почти пора. Тень шевельнулась, поднимая прицел винтовки к глазам. Цель уютно устроилась в перекрестье. Еще секунда, и все будет кончено. Всего одна секунда, чтобы нажать на курок. Скоро!

III

Они проигрывали. Он проигрывал. Не стреляли болтеры, не сверкали обнаженные мечи, и все же Аркадез знал, что уступает противнику — мучительно, метр за метром. Для воина это было странное ощущение. Не так он хотел послужить своему легиону.

Человек-итератор, несмотря на свою физическую хрупкость, обладал могучим интеллектом. Уязвленный Аркадез решил, что мозг Воркеллена усилен аугментически или подвергся гипнотическому воздействию.

Дагонет был ужасным несчастьем. Воркеллен представил Хоруса жертвой, а Империум — подлыми убийцами. Удачный поворот фортуны позволил Воителю избежать гнусного покушения. Но одного из его капитанов, прославленного легионера Люка Седирэ, хладнокровно убили. Начавшаяся в ответ резня была попыткой отыскать и покарать виновных. А сопутствующие потери неизбежны. Это стало делом рук Императора или же агентов, действовавших вместо него.

На Просперо было не лучше. Волков натравили на окультуренный мир и сына, желавшего лишь угодить своему отцу. А последовавшее за этим разрушение Планеты Колдунов продемонстрировало неспособность Императора к прощению и милосердию. Действительно ли Магнус представлял такую угрозу? Леман Русс и его легион позаботились о том, чтобы этот вопрос навсегда остался без ответа.

Все это не добавляло вескости аргументам Аркадеза, и он чувствовал, что лояльность Бастиона ускользает. У него оставался лишь один довод, но тот, кто должен был его привести, исчез.

IV

Безоружный и в обычной одежде, Гека'тан понимал, что находится в невыгодном положении по сравнению с другим воином из Легионес Астартес.

Он мог вернуться назад, поднять тревогу, но тогда убийца Персефии точно сбежит, и они никогда не узнают, что здесь на самом деле происходит. Он говорил себе, что причина в этом, но правда заключалась в том, что его ярость после Исстваана-V слишком долго оставалась бессильной. Он должен был дать ей выход.

Идти по следу убийцы пришлось недолго. Он привел Гека'тана на стальную платформу, нависшую