Сегодня Павлик признался, что не знает, кто на них напал…
Он видел лишь выскочившую на тропинку тень. Машинально отскочил в кусты. Когда услышал крики других мальчишек, бросился бежать… Он согласен, что подобный поступок можно сравнить не иначе, как с трусостью… Но Павлик уверен: останься он на месте, это мало бы изменило ситуацию…
Точнее бы изменило кардинально — в пропавших бы числился и он сам!
Он бежал без оглядки, хотя и слышал, что его преследуют… Отчего-то ему казалось, что рискни он оглянуться — преследователь непременно настигнет! Причём сразу же, не оставив ни единого шанса на спасение!
Если честно, то я его понимаю… Потому что оказывалась в подобной ситуации… Однако моя ситуация закончилась с приходом рассвета, а Павликова… продолжала царить и сейчас…
Он сам не понял, как выскочил к реке… Недолго думая, ринулся в воду. Принялся отчаянно грести!.. Уже на середине, услышал сзади плеск… Хотел было обернуться, но начал тонуть… Кое-как всё же выбрался на противоположный берег и снова побежал… Опомнился, лишь когда навстречу стали попадаться люди… Попытался взять себя в руки… Всё же решился вернуться к реке и отыскал спрятанную одежду…
О том, что было дальше, я уже писала…
Я поверила. За время всего рассказа, он ни разу на меня не посмотрел. Так говорят только правду. По крайней мере, я надеюсь на Павликову сознательность…
Я сказала ему, что оба мальчишки мертвы…
…Я не сказала лишь про одно…
Наутро в нашей комнате оказалось разбитым оконное стекло и перевёрнута мебель… Ни я, ни мои соседки ничего не слышали… Им тоже снились кошмары, не позволявшие проснуться. Подружки упорно не говорят, чем именно были населены их сны… Хотя я и так знаю, что именно там было…
Они очень близко… и я, кажется, догадываюсь, что именно они искали в нашей комнате…»
«8 июля, понедельник.
Сегодня понедельник и я была на приёме у врача — я хожу каждый месяц…
Странно, но меня принял совершенно незнакомый доктор… Прежний куда-то делся…
Это человек мне не понравился сразу! У него острый нос, поджатые губки, маленькие глазки и высокий лоб — он похож на крысу! Я знаю, что плохо так писать о людях…
Но он действительно крыса!..
Он начал беседу со лжи… Правда я поняла это только после окончания приёма. Он сказал, что мой прежний врач в отпуске, так что сегодняшняя наша встреча, скорее всего, носит эпизодический характер.
Мне не понравилось это деликатное «скорее всего»… А ещё то, как он на меня при этом смотрел… Словно я долгожданный кусочек сыра в его когтистых лапках…
Потом он принялся меня расспрашивать о моём состоянии.
В. «Как ты себя чувствуешь?»
Я. «Хорошо».
В. «Тебя что-нибудь беспокоит?»
Я. «Нет».
В. «Точно? Я слышал, что в лагере пропали двое мальчиков…»
Я. «Да…»
В. «Ты их знала?»
Я. «Нет… Они не из нашей Припяти…»
В. «Нашей?.. Тебе нравится город?»
Я. «Да!»
В. «Хм… Ты очень светлый ребёнок… Раз всё так».
Я. «Как?»
В. «Согласно записям моего коллеги… Того что наблюдал тебя все эти годы…»
(!!!наблюдал!!!)
«…Это именно город так пагубно влияет на твою нервную систему. Разве не так?»
Я. «Так. Но…»
В. «Что — но?»
Я. «Да. Это город… Точнее станция! Но я всё равно люблю Припять… Она мой дом!»
В. «Хорошо… Это очень хорошо!. Знаешь, для ребёнка, с диагностированным СДВГ, ты слишком складно мыслишь…»
Я. «СДВГ? Что это?»
В. «Это твоя рассеянность. Точнее, дефицит внимания, которого, как мне кажется, у тебя нет. По крайней мере, в данный момент я его не наблюдаю. Хотя… Я в курсе, что он может проявляться не везде и не всегда…»
Я. «Я умру от этого?»
В. «Умрёшь?.. Что ты такое говоришь?»
Я. «Но ведь я всё равно больна… Ведь я не забываюсь, только…»
(что я такое несу?! ну же, возьми себя в руки!!! ну же!!!)
В. «Только — что?»
Я. «Нет, ничего. На самом деле мне очень сложно концентрироваться на чём-то. Особенно думать об одном и том же несколько дней подряд! Я забываю, с чего всё начиналось!.. Или быстро переключаться с чего-то одного на другое!.. Так я умру или нет?»
В. «Конечно же ты не умрёшь! Оставь эту глупость… Тем более что ты всем нам очень нужна!»
(???нужна???)
Я. «Нужна?..»
В. «Конечно. Ведь солнце Припяти, да и всех других советских городов, светят лишь благодаря таким вот лучистым Светланам…»
Я. «Но как???»
В. «Знаешь, ты пока слишком маленькая, чтобы это понять… Но только без обид. Тебе известно слово «утрировать»?»
Я. «Нет…»
В. «Это когда преподносишь какое-либо событие или действо сквозь призму чего-то ещё, более глобального. Тогда собеседнику легче представить контраст, если ты пытаешься что-то с чем-то сравнить, либо поверить, что какой-то процесс очень важен для жизни, хотя и мало очевиден, и если он вдруг прекратится, это может на многое повлиять».
Я. «Я ничего не поняла… Простите».
В. «Ничего. Поймёшь. У тебя впереди долгая жизнь в великой стране советов. Знания непременно дождутся тебя… Ведь тебе же нравится мыслить?.. То есть, накапливать эти самые знания?»
Я. «Да. Но, к сожалению, из меня вряд ли выйдет толк… Я просто зубрилка, не способная понять элементарного…»
В. «И что же тебя так сильно волнует в данный момент? Чего ты не можешь понять? Может я смогу чем-нибудь помочь?»
(доигралась, дурёха!!! ну кто тебя за язык тянул???)
Я. «…Я не помню…»
В. «Ясно… Что ж, я думаю, на сегодня можно и закончить. Твоё состояние стабильно и не внушает никаких опасений… Но я всё же хотел бы узнать ещё кое-что…»
Я. «Что?..»
В. «Я читал историю твоей болезни… Так вот, мой предшественник упоминал в кавычках некие «мои места» и ещё непонятный мне «стимул мышления». Ведь ты никогда не принимала таблетки… Но, тем не менее, твоё состояние стабильно улучшалось… Не хочешь поделиться этим и со мной? Так, по дружбе… Мы ведь теперь друзья?»
(это они!!! это они его подослали!!! что же делать???)
Я. «Нет…»
