людей, но Он достигает такой степени славы, какая приличествует Богу. Ему подобает достигать возрастания славы и с ежедневным прибавлением знамений восходить все к большему и являться миру все славнее. А мне подобает уменьшаться, оставаясь с тем, что получил, и не превышая однажды данной мне меры, между тем как Он всегда восходит к умножению славы, — уменьшаясь по мере Его возвышения.
Это изъясняет нам блаженный Креститель. Но полезным считаю посредством примеров яснее раскрыть значение сказанного. Пусть, например, стоит на земле дерево двух локтевой высоты. А рядом находится растение, только что вышедшее из земли, простирающее зеленые ветви в воздух и сильно гонимое от корня вверх все больше и больше. Если бы можно было сообщить дереву дар слова и потом оно сказало бы о себе и о соседнем растении: сему должно возрастать, мне же уменьшаться, то этим, конечно, указывалось бы не на причинение ему какого–либо вреда или отнятие у него принадлежащей ему меры (высоты), но утверждалось бы уменьшение его по одному только виду, поскольку оно оказывается меньше постоянно все увеличивающегося растения. Подобным же образом, например, и какая–либо из значительнейших звезд может сказать о солнце: ему должно увеличиваться (вырастать), а мне Уменьшаться. Пока воздушное пространство покрывается мраком ночи, денница, испуская золотой блеск и сияя великолепным светом, справедливо может вызывать удивление к себе.
Но когда солнце пред своим восходом уже начинает осиявать мир умеренным светом, она (денница) побеждается сильнейшим (светом) и постепенно уступает преимуществующему (солнцу), — тогда она справедливо могла бы сказать о себе слово Иоанна, как испытавшая то же самое, чему, говорит, подвергся и он (Креститель).
Кирилла, архиепископа александрийского, защищение двенадцати глав против восточных епископов [1]
Посвятившие свой ум всесвятому Богу и возлюбившие беседовать о догматах истины отвергают скверные пустословия нечестивых еретиков; и устремляя внутренний и сокровенный взор сердца к богодухновенному Писанию и таким образом богато наполняя сердце благими мыслями, весьма мужественно восстают на ниспровергающих православие, как бы говоря: «ревнуя поревновахом по Господе» (3 Цар.19:10). Итак, когда Несторий изрыгнул многие и различные хулы на Спасителя всех нас Христа и как бы с оснований сдвинул досточтимое и великое таинство вочеловечения: то мы, видя, что не безопасно молчать в этом случае, часто советовали ему отстать от таких хулений и когда совершенно ничего не успели, по необходимости вышли на защищение догматов благочестия, избрали некоторые главы из его хулений и с пользою анафематствовали их, т. е. желающих по ним мудрствовать, повинуясь блаженному Павлу, который говорит: «аще кто вам благовестит паче еже приясте, анафема да будет». «Но и аще мы или ангел с небесе благовестит вам паче еже благовестихом, анафема да будет» (Гал.1:9, 8). Но не знаю, почему некоторые сильно вознегодовали на это; — или это люди таких же мыслей и понятий, или которые притворяясь, что отвергают подобное исповедание, стараются всячески покровительствовать ему и сделать ненавистными тех, которые хотят защищать Спасителя. Должно было думать, что укоризны на учащих противному выражали у них искренность любви ко Христу; но ныне (оказывается, что) они сделали не то, что лучше и особенно что должно, а сделались враждебнейшими к тем, которым если бы подражали, получили бы с ними венец нетления. Они порицают анафематства, будто несправедливо составленные, и письменно противополагая каждому вымыслы своего ума и некоторые глупые пустословия, думают тем увлечь безрассудных читателей их книг. Поэтому и нам необходимо было противопоставить им истину, опровергнуть их нападения, выказать их любителями хулы, а противников их исследователями истины. Итак, предложивши сначала каждое из анафематств и потом сопоставивши с ними то, что ими составлено, мы присоединили свои опровержения, призывая в судьи знающих божественное Писание и требуя справедливого и беспристрастного суждения от разумеющих истину.
Анафематство 1
Кто не исповедует Еммануила истинным Богом, и посему святую Деву Богородицею, так как она по плоти родила Слово, сущее от Бога Отца, ставшее плотью: да будет анафема.
Возражение восточных
И кто станет исповедывать, что Слово Божие, соделавшееся плотью, и родилось плотски? Если она родила плотски, то уже не как Дева. И к чему мы отнесем слова: «Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя» (Лк.1:35), если, по его [2] мнению, Дева родила (Его) плотски, а не как прилично Богу? и каким образом указывала на Него звезда странно явившаяся (Мф.2:2– 7)? А волхвы, водимые ею, пришли из Персии, отыскивая рожденного и отыскавши принесли дары, приличные и умом постигаемому и видимому; и ангелы, сошедшие с небес, соединившись с пастырями, воспели рождение словами: «слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение» (Лк.2:14). На что указывают эти знамения? на телесное или богоприличное рождение? И притом если мы безрассудно согласимся с его речами, то станем измышлять и превращение Слова и изменение Его в плоть; равным образом допустим и то, что Оно соделалось «грехом» и «клятвою» (2 Кор.5:21; Гал.3:13), если не будем внимательны к предыдущему и последующему в речи и к самому обычаю Писания (выражаться так или иначе). Но по мысли евангелий, мы под выражением: «Слово плоть бысть», справедливо разумеем пребывание Его во плоти.
Защищение Кирилла
Таинство воплощения единородного Сына Божия объясняет премудрейший Иоанн, написавший: «и Слово плоть бысть, и вселися в ны» (Ин.1:14). Понимая эти слова, как следует, блаженные отцы, собравшиеся некогда в Никее, назвали Его Словом, рожденным от Бога, чрез которое Отец все сотворил, светом от света, Богом истинным от Бога истинного, воплотившимся и вочеловечившимся, т. е. соединенным с плотью, имеющею разумную душу, и сделавшимся человеком, хотя и оставшимся в тоже время Богом. А что без превращения и без слияния совершилось дело соединения, что Слово Божие осталось, как сказано, тем, что есть, хотя и соделалось плотью, потому что неизменяемо по естеству, то для всякого несомненно Ибо воплощение не означает превращения в естество плоти, но (здесь) разумеется нечто другое, отличное от нее и соединенное с нею. Таким образом мудрствуя, блаженные отцы называли святую Деву Богородицею: ибо веровали, что родила воплотившегося и вочеловечившего того самого Сына, чрез которого все сотворил Отец. А изобретатель новых для нас хулений Несторий, ратуя против этого мнения, порицает слово Богородица, как неистинное; сказал же об этом так: «я, говорит, часто спрашивал их: Божество ли, говорите, родилось от блаженной Девы? Тотчас замолчат при таком вопросе. И кто, говорит, стерпит такую хулу, чтоб о той, которая родила храм, говорить, что чрез Духа в ней создан Бог? Потом когда присовокупляем: итак что неприличного говорим мы, когда советуем избегать этого названия, а держаться общего для обеих природ выражения? — то слова наши представляются им хулою. Или исповедуй ясно, что родилось Божество от блаженной Марии, или, избегая хульного выражения, почему, говоря мне это, притворяешься, что не говоришь? Итак когда он настаивает, особенно же нечестиво уверяет, что называющие Деву Богородицею должны исповедывать, что плод родился чуждым плоти и естество Божества отдельно, и что Слово Божие имело начало бытия от жены: то желая доказать, что мы совершенно чужды такого мнения (ибо не так сумасбродны, чтобы стали мудрствовать так, как не должно мудрствовать), говорим, что Дева родила Слово Божие, соделавшееся
