возврата к порочности становится негодным к употреблению. Ибо, я думаю, на это указывает то, что жена сделалась соляным столпом. Он может быть знаком иссохшего смысла и ума, расположенного переходить в глупость и дошедшего до крайнего как бы бесчувствия. А что соль, потерявшая свою остроту, не будет иметь никакой силы, сказал и Сам Спаситель; она сделается совершенно негодною к употреблению, будет выброшена вон и растаптываема человеческими ногами (Мф.5, 13). И так жена Лота окаменела, а он немного спустя восполнил недостающее; ибо написано, что «И вышел Лот из Сигора и стал жить в горе, и с ним две дочери его, ибо он боялся жить в Сигоре. И жил в пещере, и с ним две дочери его» (Быт. 19, 30). Ум идет вперед к совершенству как бы по ступеням и понемногу восходит к тому, к чему вначале он был не расположен и не очень способен; он идет вперед и вверх к лучшему, поддерживаемый благоразумием и мужеством духовным, как бы дочерьми своими, и оставив внизу сладострастие и малодушие, образом которых была жена. Он обитает уже как бы на горе и в пещере, так как гора весьма хорошо указывает на высоту и превознесенность духовного благосостояния, а пещера на внедренность и прочность постоянства в добродетели. Ибо так написано о добрых мужах: «Тот, кто ходит в правде и говорит истину; кто презирает корысть от притеснения, удерживает руки свои от взяток, затыкает уши свои, чтобы не слышать о кровопролитии, и закрывает глаза свои, чтобы не видеть зла; тот будет обитать на высотах; убежище его — неприступные скалы» (Ис.33, 15–16). Было бы не странным и иное объяснение этого. Именно, камень есть Христос, по причине крепости и неуязвимости высочайшей из всех сущности, а под пещерой можно разуметь сущую во Христе церковь — убежище святых и покров благочестивых, под которым живут праведные и все избегающие наказания огнем.
П. Как хорошо это объяснение, друг мой! Но я желал бы, чтобы мы занялись и другими доказательствами, потому что любовь к совершенному познанию того, что полезно, я ценю выше всего.
К. И в самом деле, Палладий, ты говоришь справедливое Познание, о котором ты упомянул, может быть плодом толы ко мысли весьма любознательной; и что касается нас, нацц речь не замедлит, потому что и мне не хочется налагать на себя наступающее не вовремя молчание, при таких блистав тельных и приятных объяснениях. Что нужно всецело и всячески, по возможности, очищаться от расположения к дурному и общения с ним и что возвратиться к добродетели не иначе возможно, как этим самым способом, — мы без труда увидим, пристально устремив взор разума на случившееся с божественным Авраамом и на превышающие ум события, сопровождающие исход сынов Израилевых, который они см вершили некогда, разорвавши узы владычества египтян.
П. Итак, поговори об этом по порядку. Будь уверен, что ты доставишь нам большое удовольствие, если захочешь сделать это.
К. Мы говорили, как некогда божественный Авраам, угнетаемый несносным голодом и недостатком необходимого, не добровольно пришел в Египет, но уступил необходимости. Ему, бывшему странником и пришельцем, фараон причинил огорчения и оскорбил его своими притязаниями: он хотел сделать насилие его супруге, разжигаемый необузданным вожделением к совершению постыдного дела. Но Бог не попустил ему исполнить это: «поразил, — сказано, — тяжкими ударами фараона и дом его за Сару, жену Аврамову» (Быт.12,17). Фараон есть образ и отпечаток невоздержания диавола: потому что цель и главную заботу диавола составляет то, чтобы в души святых бросить семена присущей ему нечистоты, так чтобы они приносили плоды приятные и угодные ему; я разумею виновность в многообразных грехах. И всякий был бы уловлен и невольно подчинился бы его преобладанию, но причине бессилия, которым страдает природа наша; но Бог не попускает, отражая покушения и злоумышления лукавого против святых. Божественному Аврааму не удалось бы избежать вреда, если бы он не возвратился, оставив Египет, в прежнюю, богоданную страну, достигши которой, он на свободе стал заниматься добрыми подвигами. Ибо написано так: «И поднялся Аврам из Египта, сам и жена его, и всё, что у него было, и Лот с ним, на юг. И был Аврам очень богат скотом, и серебром, и золотом. И продолжал он переходы свои от юга до Вефиля, до места, где прежде был шатер его между Вефилем и между Гаем, до места жертвенника, который он сделал там вначале; и там призвал Аврам имя Господа» (Быт.13, 1–4). Понимаешь что тем, которые возвращаются от мирского невоздержания к святой жизни, необходимо взять с собою как бы все свое? Ибо и праотец Авраам удалился из земли Египетской со всем домом своим и родом, прибавлю — и всем хозяйством. Должно всячески удаляться и некоторым образом со всем домом переселяться в пустыню, то есть в невозмутимое и чистое расположение духа, из которого вначале выступила природа человека, склонившись к худшему по причине оскудения в ней вышних благ. На это загадочно указывает переход к иноплеменникам как бы от первоначальной и весьма дорогой земли и шатра, где был и жертвенник. Возвращаясь таким образом до тех пор, пока мы прибудем в место и страну прежде бывшего жертвенника, то есть исперва внедренной в нас святости, мы призываем Бога всяческих, произнося оное пророческое обращение: «Господи, разве Тебе иного не вемы: имя Твое именуем» (Ис.26, 13).
П. Ты сказал весьма прилично.
К. Что это так, ты можешь увидеть также, внимательно рассматривая случившееся некогда с сынами Израилевыми. Когда они вначале, понуждаемые голодом, попали во власть египтян, египтяне, подчинивши их — людей, происходивших от корени святых и издревле свободных, — непредвиденному и непривычному для них игу рабства, грубо угнетали их, придумавши для своей жестокости против них следующий повод: «И восстал, — сказано, — в Египте новый царь, который не знал Иосифа, и сказал народу своему: вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас; перехитрим же его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, соединится и он с нашими неприятелями, и вооружится против нас, и выйдет из земли нашей» (Исх. 1, 8–10). А беспокоило, я думаю, правителя земли Египетской то, что люди, подвергшиеся игу невольно, а не с согласия их, решатся когда–нибудь хотя только помыслить о свободе: «И поставили над ним, — сказано, — начальников работ, чтобы изнуряли его тяжкими работами. И он построил фараону Пифом и Раамсес, города для запасов «(1, 11). Плодами его невыносимое го властолюбия были непрерывные страдания в работе над глиною и кирпичами, — города, укрепленные стенами, устроение насыпей в полях; и все это трудящиеся совершали бесплатно и со многим потом. Так и миродержители века сего (Еф. 6, 12), захвативши несчастные человеческие души изнуряют их работою над глиною и кирпичами, вообще делами, совершаемыми в земле и с землею, и подвергши их тяжелому и бесприбыльному упражнению (ибо такими являются дела плоти и относящиеся к плоти), они принуждают их начать горькую и весьма бедственную жизнь, которая никаким образом не принесет пользы принужденным вести ее. Ибо какую пользу доставят несчастной душе нашей плотские дела и страсти? Прибыль от нас, так сказать,достанется диаволу и демонам и принесет богатство и славу царству противников, подобно как и фараон, конечно, в немалую похвалу для себя вменял то, что сыны Израилевы воздвигли ему города, будучи принуждены заниматься этим без прокормления и платы.
П. Так точно; сказанное тобою очень ясно.
К. Итак, работа израильтян представляет начертание и как бы ясный образ суетных и мирских занятий наших на земле, при которых присутствует и бросается на нас сам сатана и с ним злые силы, которые Священное Писание обозначает именем приставников. Я разумею при этом лукавое попечение (Еккл. 1, 13), полное пота и труда, наполненное как бы грязью, нечистотою и гнусным удовольствием. Но и тогда Бог умилостивился к тем, которые весьма беззаконно и жестоко угнетаемы были владычеством египтян и находились в рабстве без всякого законного основания. Он тотчас избрал в служители Своего сострадания к ним превосходного мужа — Моисея. Что же? Разве мы не видим, что это делает Бог и с нами? Ибо, когда мы впадаем в грехи, Он оказывает нам милость и тотчас посылает в сердца всех закон Свой, как бы посредника, возводящего к свободной жизни.
П. Понимаю, что ты говоришь.
К. Хочешь ли, мы, сокративши объем повествования, скажем по возможности надлежащее?
П. И очень.
К. Так вот что написано: «После сего Моисей и Аарон пришли к фараону и сказали: так говорит Господь, Бог Израилев: отпусти народ Мой, чтоб он совершил Мне праздник в пустыне. Но фараон сказал: кто такой Господь, чтоб я послушался голоса Его [и] отпустил Израиля? я не знаю Господа и Израиля не отпущу» (Исх. 5, 1–2). Моисей и Аарон утверждали, что должно отпустить Израиля из страны и земли Египетской, потому что Бог призывает на праздник: ибо истинный праздник — освободиться от ига невольного рабства, подчиниться Богу и исполнять приятное пред Ним без всякого вожатая, то есть, когда
