еще успел увидеть разрывы снарядов на крыле ведущего «месса» и, борясь с перегрузкой и чернотой в глазах, переломил «Дедушку» и полез в набор высоты. Как и сказал Васе – на солнце.
Слепящий свет прогнал темноту от перегрузки и залил глаза кипящим золотом…
– Дед, бомбер благодарит! Оба «месса» падают! Продолжайте сопровождать его до аэродрома…
Глава 12
– Ну и паразит же ты, Витя! – ласково и проникновенно сказал подполковник Россохватский. – Сказано же было – не лезь…
– Вам было сказано – не лезть в бой!!! – грохнул он кулаком по столу. – Почему ослушался командира? А, сынок? Сби-и-и-ть захотел, новую звездочку нарисовать, да? Что молчишь! – Новый удар по бедному столу.
Он опять стучит по мебели! Просто маньяк какой-то! Так не любить это бедное произведение «Мосдревоблбыта»! Что ему эти мебельщики сделали? Чем навредили? Не постигаю! Это, по-моему, даже старик Фрейд не растолкует.
– Никак нет, товарищ подполковник! – Обиженной добродетелью, вытянулся я во фрунт. – Только лишь исполнял команды ваши и капитана Дюсембаева! Вы сказали – не лезь в бой, а я и не лез. Костя приказал проводить «пешку» в тыл – я и пошел в тыл. Плакал, глотал слезы горечи, закапавшие весь ларингофон, а шел в тыл – повинуясь боевому приказу… А тут! Вж-ж-ж! Как осы… нет – как мухи… – нет! – как голодные драконы! Двое худых падают на беззащитную «пешку». А у меня приказ – в бой не вступать и сопроводить! Так я в бой не вступал – стрельнули мы с Васей разок, и все! Чесс слово – все! И продолжили сопровождать… До самой до ихней посадки. А там – «качну серебряным тебе крылом, трам-пам-пам-па-а- а-м!». Попрощались – и вот я здесь. А тут – угрозы и придирки разные, незаслуженные… Что с вами, товарищ подполковник? Сердце?
– Уйди, Виктор, с глаз моих уйди… А то и правда – сердце заболит. Собирай-ка ты, капитан, манатки свои, бери своего Васю-Василька, такого же гада и неслуха, как и ты, и… Машину возьмите и чешите в дивизию. Они уже звонили – завтра в Москву борт идет с истребительным прикрытием. Они вас на него подсадят. Уматывай отсюда, Витя… Без тебя плохо, а с тобой… – комполка безнадежно махнул рукой, – иди, в общем.
– Есть! – гордо, как и подобает сталинскому соколу, ответствовал я и пошел собирать манатки.
Но прежде меня выловил уже майор «Смерша», небезызвестный врагам народа и прочим шпионам- диверсантам, Серега Иванецкий.
– Здоров был, Сергей! За тобой, брат, не угонишься! Только я получил капитана, глядь! А ты уже майор. Поздравляю!
– А я тебя, Виктор, поздравляю! С высоким званием! Майор-то я майор, да вот Героем никогда не буду… Рапорт подать, что ли? В танкисты, например? Там я хоть на танке могу за немцем гоняться! Может, и орден какой заслужу.
– Служите, товарищ майор, и заслуженным будете! Какие ваши годы. Да, кстати, Сергей. Я только сейчас вспомнил – эта девушка… из столовки, помнишь? Чем там дело закончилось? Шпионка она? Точно?
Контрразведчик сначала было нахмурился, потом заперхал от сдерживаемого смеха, а потом заржал в открытую:
– Да уж! Шпионка! Резидент вражеской разведсети, твою мать! Знаешь, сколько я времени убил, а? Следил за ней, людьми обставил… А у нее просто был триппер! А любовник ее, из БАО хлопец, который ее в столовку-то и протолкнул в обход медкомиссии, как узнал про это, так и стал ей угрожать разоблачением. Вот она на всех зверем-то и косилась! Конечно, только устроилась к сытному котлу, а ее отсюда метлой! Да уж, Витя, подколол ты меня! Надо мной весь отдел в дивизии тогда ржал. Я же их о ходе разработки-то информировал… Я тебе это, брат, не забуду. Я тебе связь с японской разведкой еще устрою, только попадись мне на карандаш!
Да-а, дела! А я-то думал, что на самом деле врага рассмотреть удалось… Но – что ни деется, все к лучшему! А Серега что-то мозги мне пудрит, не иначе. Откуда бы у него на груди новенький орден Боевого Красного Знамени появился, а? Не хочет говорить – ну и не надо. А вот меня лечить – точно не надо, что-то я тогда почувствовал ведь…
В общем, 25 мая 1943 года, как и приказывали, мы с Васей-Васильком бодро процокали подковками по бетонке подмосковного аэродрома и еле успели догнать полуторку, идущую в Москву. Успели, в общем.
Дома, в студии, помытые, накормленные и довольные жизнью, мы благосклонно слушали пана Анатоля.
– …уже все прибыли. Ровно двенадцать человек. Грызут гранит науки, изучают машину, щупают ее. На конвейере еще три самолета стоят, так они во все щели лезут. В общем – хорошие парни. Молодые все, но уже все с орденами, а как же! Девчонки из КБ повеселели, так и порскают в цех! Любимое дело теперь – что-нибудь на опытный завод оттащить и с летчиками позубоскалить…
А командира группы я и видел-то лишь один раз. Серьезный такой мужик. Лицо и руки с ожогами, три ордена. Такой нахмуренный всегда, суровый… Тебя, Виктор, очень ждет…
– Ну, ждет, значит – дождется! Вот только завтра Звезду получу – и в Контору, с личным составом знакомиться! Ты, пан Анатоль, мои хромовые сапоги еще не пропил? Не пропил – это хорошо! Тащи их сюда, чистить буду, к завтрашнему дню готовиться…
А завтра – хотите – верьте, хотите – нет, но запомнилось мне немногое. Сам себе удивляюсь – вроде держался всегда, фыркал на награды, считал суетой. А тут, как самому Звезду получать, так и расчувствовался, сердчишко-то и заколотилось, а голова циркулем пошла… Все же не каждый день я Звезду Героя с орденом Ленина получаю, не привык еще.
В общем, чтобы вас не разочаровать своим сбивчивым и бестолковым рассказом, сошлюсь лучше на любимый миллионами советских граждан орган Советов депутатов трудящихся СССР, славную газету «Известия».
«Вручение орденов и медалей СССР.
Председатель Президиума Верховного Совета Украинской ССР тов. М. С. Гречиха…»
– …да-да-да! Вот так вот! Я и сам думал, что вручать награды будет знакомый всем попаданцам родной «всесоюзный староста» дедушка М. И. Калинин, ан – нет! Какой-то Гречиха! Дедушка уже, наверное, старенький и больной, а этот лоб, тов. М. С. Гречиха, – здоровый. Да еще и безработный, поскольку, как известно, Украинская ССР еще оккупирована немцами, и делать этому Гречихе абсолютно нечего, только вот награды вручать! Шел бы лучше работать в Центральный штаб партизанского движения, что ли.
…так вот, упомянутый «…
Я когда подошел в назначенное время к штабу ВВС, автобус уже стоял. Несколько офицеров, в том числе и знакомый полковник, курили, смеялись и громко разговаривали перед открытыми дверями транспортного средства. Там нас, летунов, которым будут вручать награды (не только Героя я имею в виду, а и другие ордена), наскоро познакомили, какой-то адъютант зачитал список награжденных, мы все крикнули «Здесь!», загрузились и поехали…
Я дежурно улыбнулся М. С. Гречихе, потряс его за щупальце, забрал свою грамоту, коробку и пошел на свое место.
