стартовую площадку.
— А что теперь?
— Теперь она, вероятно, поговорит с Четри. Как тебе известно, он жаждет заполучить ее.
— Я это подозревала.
Имена наконец на мгновение отвела взгляд от его лица, и Максим снова обрел способность дышать. Смена темы разговора стала для него большим облегчением. Значит, Имена вовсе не собирается объявить ему бойкот. Все же он опасался, что отношение ее к нему изменится после того, как она услышала его рассуждения о сексе как о средстве выуживания информации.
Расплетя ноги, Максим спрыгнул с дерева на землю, морщась оттого, что приземлился на сучки, которые издали громкий треск. Он протянул к Имене руки.
Проверив, что сумка ее надежно завязана, она скользнула ему в объятия. Герцог прижал ее к себе, наслаждаясь мгновениями близости. Имена прильнула к нему, положив голову ему на грудь. Прикоснувшись рукой к его торсу, она погладила его по груди, и этот жест получился скорее успокаивающим, чем возбуждающим.
— Благодарю тебя.
— За что?
— За то, что был честен со мной. Я очень ценю это твое качество.
— Я всегда честен с тобой. — За всю свою жизнь Максим ни с кем не был столь откровенным, как с Именой.
Она легонько хлопнула его по груди:
— Пошли. Предполагается, что мы соберем фрукты.
По дороге Максим снял с себя рубашку и обвязал ее вокруг талии. Высокие деревья почти не пропускали солнечные лучи, но воздух все равно оставался жарким и — вдали от свежего морского бриза — влажным. Герцог порадовался, что Нож снабдила их обоих бальзамом для кожи против укусов насекомых, потому что на этом острове помимо привычных комаров и мух встречались и довольно крупных размеров осы, с жужжанием пролетающие мимо.
Увенчанные цветами лианы стелились под ногами, с жадностью впитывая каждый солнечный лучик, чтобы выше вскарабкаться по стволам гигантских деревьев. В этой части леса цветы имели насыщенный краснооранжевый оттенок. Именно такого цвета был мундир на Имене при их первой встрече. Под мышкой она держала клеенчатую папку с торговыми договорами одного крошечного островного государства, расположенного на самой окраине империи. Она пообещала доставить эти документы в его герцогство наряду с грузом риса и специй. Вспомнил Максим и то, как Роксана и Четри стояли по обеим сторонам от своего капитана, готовые в любой момент броситься на ее защиту, но он едва замечал их присутствие, так как глаз не мог оторвать от ее волевого лица, на котором была написана решимость.
— Максим!
Имена бросила ему в руки пригоршню зеленых плодов. Она успела собрать их, пока он предавался мечтам. Он рефлекторно схватил их и тут же пожалел об этом, потому что клейкий сок запачкал его грудь.
— Что это такое?
— Джубо, — ответила Имена. — Кожура несъедобная. А теперь я хочу вскарабкаться вот на это дерево.
Сняв с пояса кортик, она нагнулась и быстро связала лодыжки вместе. Максим поднял голову. Кокосовое дерево не было таким высоким, как грот-мачта на «Морском цветке», но лишено снастей или каких-либо уступов, на которые можно поставить ногу.
— Ты собираешься бросать орехи мне прямо на голову?
— Опущу их в сетке, — отозвалась Имена, обхватывая рукой ствол дерева и пробуя его на прочность.
Не успел Максим и глазом моргнуть, как она крепко обняла узкий ствол и стала карабкаться вверх, отталкиваясь связанными ногами. Имена взбиралась вверх очень уверенно, хоть и не с обезьяньим проворством. Вид ее спины, ягодиц и длинных ног был впечатляющ.
— Я просто посижу здесь! — прокричал Максим.
— Смотри в оба, — отозвалась Имена. — Опасайся змей и тому подобного.
Герцог посмотрел под ноги. Если ему повезет, змеи не захотят отведать плоти, густо смазанной пахучим бальзамом от укусов насекомых. Он стал принимать кокосы, которые Имена спускала вниз сначала с этого дерева, потом со следующего и еще с двух. Аккуратно разворачивая старенький кусок паруса, Максим вынимал орехи и складывал их на землю рядом с плодами джубо. Несколько грубых стежков — и ткань превратится в импровизированный мешок, который они с Именой легко дотащат до берега.
Когда Имена быстро спускалась с последнего дерева, он поглядывал на второй кусок паруса, прикидывая, что им не под силу будет унести больше плодов, чем они уже набрали. Отодвинув мешок с кокосами в сторону, он расстелил на земле сложенную вдвое ткань. Не особо мягкое ложе, но все же лучше, чем ничего. Очень скоро сюда заползут муравьи и начнут кусать его лодыжки.
Ноги Имены коснулись твердой почвы, и она нагнулась, чтобы снять петлю со ступней, затем принялась стряхивать кусочки коры с рубашки и свободных брюк.
— Мне следовало бы догадаться, что, помогая мне, ты станешь руководствоваться иными соображениями, — заметила она, подбородком указывая на расстеленную на земле материю.
— Тебя это удивляет? — Максим потер ступни об икры ног, чтобы отряхнуть с них землю. Сняв повязанную вокруг талии рубашку, он отбросил ее прочь и сел на материю, скрестив ноги. — Но если ты не заинтересована…
— Ах, перестань! — воскликнула Имена, опускаясь рядом с ним и принимаясь ласкать ладонью его щеку. — Прости, что задавала тебе столько вопросов.
— Это твое право, — ответил он. — Ты же капитан судна, не я.
— Не в этом дело. — Рука Имены скользнула на его обнаженное плечо. — Меня это беспокоит.
Максим отстранился от нее:
— Что именно?
— Что ты так просто формируешь привязанность к кому-либо.
В желудке его образовался тугой узел, и он с трудом подавил желание отпрянуть от Имены.
— Хочешь сказать, я с радостью готов поиметь все, что двигается? Это ты имеешь в виду?
— Не
— Я думал, ты хорошо меня знаешь, — с укоризной произнес герцог.
Имена вынула свой нож из ножен и стала рассматривать его, поворачивая лезвие то одной, то другой стороной.
— Я не знаю, что и подумать, — призналась она.
— Обо мне самом или твоих обо мне представлениях? — спросил он и тут же отвернулся.
Слова были сказаны гораздо более грубым тоном, чем ему того хотелось.
— Не стоило нам заговаривать об этом, — поспешно заявила Имена.
Отвернувшись, она метнула нож, и он вонзился в ствол дерева.
— Да, мы ладим гораздо лучше, когда просто занимаемся любовью, — с горечью в голосе заметил Максим.
Вытянув ноги, он привлек женщину к себе и заставил ее лечь рядом. Нательная рубашка ее снялась очень просто — достаточно было лишь поднять руки, и Максим стянул ее через голову. Имена склонилась над ним, и он опустился ниже, водя руками по ее гладкой мускулистой спине, а затем принялся дразнить ее груди, пуская в ход не только ладони, губы и язык, но и отросшую бороду. Ее кожа имела привкус пота и бальзама от укусов насекомых. Максим надеялся лишь, что он не опасен для людей, потому что никакая сила не сумела бы заставить его остановиться. Несколько мгновений спустя одна рука Имены проникла ему в волосы, прижимая его голову к себе.
Максим слегка поднял голову:
— О, так я прощен? В самом деле?
— Нечего прощать, — ответила она.
