— Что?! — Маринка сначала остолбенело пялилась на меня, потом истерически захохотала. Потом резко остановилась:
— А привыкания у него не будет?
— Да нет, не будет, — пожала я плечами. — До сих пор не требовал добавки, по крайней мере. А насчет Ромки — хорошая идея. Я как-то забыла, что у него в том кругу могут быть знакомые. Позвоним ему завтра раненько утром, сегодня все равно уже поздно. Честно говоря, — жалобно произнесла я, — если я сейчас не выпью какое-нибудь обезболивающее и не лягу спать, я сама начну убивать.
— Боюсь, будет затруднительно устроить так, чтобы вы с Кряжимским сидели в соседних камерах и могли хотя бы перестукиваться. К тому же, если ты хочешь убивать прямо сейчас, то начинай прямо с меня. Так что иди пей свое обезболивающее, — она перехватила мой взгляд. — Хорошо, лекарство я тебе принесу, но до кровати тебе все-таки придется дойти самой, ее я сюда не дотащу.
Глава 10
Остальное как ножом отрезало. Утром я проснулась от изумительного запаха кофе. Значит, Маринка уже встала, и мне пора. Я сделала попытку приподняться и серьезно призадумалась. Неужели это болезненное, негнущееся нечто и есть мое тело? Когда я доковыляла до кухни и медленно устроилась на стуле, Маринка посмотрела на меня и выдала двойную дозу таблеток. Я еще раз убедилась, какое это извращение — цедить горячий кофе через соломинку, а люблю я только горячий, и уж про пытку чисткой зубов мне даже и вспоминать было противно.
— Как ты себя чувствуешь?
— Жить буду, хотя пока не хочется. Ты Ромке еще не звонила?
— Нет, не успела. Ты уж лучше сама расскажи ему все. Предательница.
— Но это же не моя тайна, — сделала я попытку оправдаться.
— А с чего ты взяла, что это вообще тайна? Нам бы, рано или поздно, все равно стало об этом известно.
— Да, но я надеялась, что хотя бы тогда, когда Кряжимский уже не будет главным подозреваемым.
Вот что ты думаешь, он убил или нет?
— Пока получается, что он, — неохотно ответила Марина. — Одно время я вчера даже была уверена в этом — все мы люди, в конце концов. Мне тоже сколько раз хотелось кого-нибудь убить, только оружия под руками не оказывалось. Но с другой стороны, я не верю, чтобы он мог пытаться когда-нибудь убить тебя.
— Вот видишь, какие приятные сомнения.
Я набрала Ромкин номер.
— Привет. Еще спишь, соня? Как же ты умудряешься никогда не опаздывать на работу? А, ну да, много ли времени на сборы надо мужчине… Послушай, у тебя есть кто-нибудь знакомый в политехе?
Есть? Отлично. Рома, ты помнишь Степу?
— Того, с которым Сергей Иванович носился?
— Его самого. Его убили, а главным подозреваемым оказался Кряжимский. Все очень серьезно. Его уже арестовали. Алло!.. Алло! Ромка, ты меня слышишь?
— Слышу-слышу, — раздался наконец в трубке хриплый голос. — Дай в себя прийти. Такие новости…
— И еще с утра пораньше, — сочувственно сказала я. — Так ты не мог бы поговорить с ребятами?
Узнать, с кем Степа общался, были ли у него враги, ну и так далее. Особенно про Алексея со сломанным носом.
— Смог бы, — все еще ошарашенным тоном ответил он. — Я, правда, давно никого из них не видел.
— Чем скорее увидишь, тем лучше. Подробности попозже расскажу, при личной встрече, или у Марины с Виктором спросишь. Только когда будешь что-нибудь разузнавать, действуй понезаметнее, ладно?
— Что ж я, совсем дурак, что ли? — оскорбился Роман. — Тогда я что, сегодня свободен?
— Да. Только обязательно позвони, если что узнаешь.
— Разумеется.
— Заранее спасибо, — я повесила трубку и повернулась к Маринке:
— А у нас с тобой работы невпроворот. Поехали — Ты что, в редакцию собралась? — она недоверчиво посмотрела на меня. — Ты хотя бы представляешь, как будешь передвигаться в таком состоянии?
— Лучше, чем ты думаешь, — сухо ответила я. — Нечего из меня немощь египетскую делать. К тому же мне не ведено оставаться одной.
Маринка тяжело вздохнула, всем своим видом выражая сомнение в моих умственных способностях.
— Ладно, головой ты вроде сильно не ударилась, только зубами, до работы должны добраться. Скорость реакции как, нормальная?
— Сейчас проверишь, — оптимистически сказала я.
Дедушка-охранник на автостоянке был воплощением деликатности.
— Это чего с тобой приключилось-то? С мужи ком что не поделила? — непосредственно поинтересовался он.
— Вот еще, — стараясь сохранять спокойствие, ответила я. — Упала неудачно, в руках сумки были, не смогла подстраховаться и грохнулась плашмя.
— А, сумки… Да ладно тебе, перепила, что ли?
— Перепила, — безнадежно согласилась я, опасаясь услышать новую версию появления своих ранений, если отвергну и это предположение. — Упала и перепила. То есть наоборот.
— Эх, молодежь… Озорники!
Кое-как я согнулась и погрузила себя в машину Маринка, давясь от смеха, плюхнулась на сиденье рядом.
— Ну и репутация у тебя, — хихикнула она. — Оправдывайся теперь.
— Вот еще. Сначала мы заедем к Насте, — сообщила я, заводя мотор.
— Одни? А если там поджидает этот Алексей, второй.., тьфу, первый кандидат на должность метателя в тебя кирпичей? Не думаешь, что это может быть опасно?
Я посмотрела на нее.
— Какая же я идиотка… Ведь если меня пытались убить, считай, ни за что, только за пару вопросов, то, если Ромка начнет спрашивать, могут и его попытаться грохнуть.
Я схватилась за мобильник. Кажется, в этом месяце все мои финансы уйдут на телефонные счета.
Никто не брал трубку. После второй попытки я положила телефон и схватилась за сигареты.
— Да ладно, он будет осторожен, — с надеждой сказала Маринка. — С Виктором же ничего не случилось.
Насти дома опять не оказалось. Чувствуется, что заезды эти сюда скоро станут для меня словно ритуал. Бабушек еще тоже не было, время еще достаточно раннее, поэтому я оставила в дверях Настиной квартиры записку с очередной просьбой позвонить.
— Ты куда? — спросила Маринка, видя, что я опять сворачиваю в противоположную от работы сторону.
— Надо узнать у Степиных соседей насчет запасного ключа.
— Каким образом? Что ты им скажешь? Ты в зеркало себя видела? Вон как люди реагируют — или морду набили, или перепила и разбилась при падении. Просто вызываешь доверие!
