Унико побежал ей навстречу. Они крепко обнялись и долго держали друг друга в объятиях. Как друзья, которые через многое прошли вместе.
— Ты даже сегодня умудрился опоздать! — шутливо отчитала его Ева, хотя обоим было понятно, что она очень рада его видеть.
— Мне тоже его не хватает… — сознался Унико.
— Что?.. Боже мой, я все никак не привыкну, что ты можешь читать мои мысли! — Щеки ее немного порозовели. — В общем, да, такие дела: я привыкла видеть, как вы вдвоем выходите из автобуса, и все никак не смирюсь с тем, что натворил Зак. Я не могу в это поверить, просто не могу.
— Мне тоже очень тяжело. Не знаю, что лучше: верить, что он жив, но где-то очень далеко, придумать что-нибудь или же убедить себя в том, что он умер.
— Ладно, пойдем, лекция уже началась.
Их мгновенно завертел типичный институтский водоворот: повсюду были юноши и девушки, которые приветствовали друг друга, разговаривали, смеялись, жили своей жизнью. Унико и Ева чувствовали себя здесь чужими — они были еще слишком юными, и это сильно смущало их. Поэтому они поспешили в аудиторию, где профессор ангелологии читал лекцию. Бегом поднялись по лестнице и, тяжело дыша, остановились у массивной деревянной двери. Немного помедлив, они вошли.
После шумной разноголосицы коридоров они очутились в спокойной, рабочей обстановке.
Сверху вниз — почти от самого потолка — амфитеатром спускались ряды скамей. На окнах висели тяжелые красные шторы, не пропускавшие в аудиторию холодный утренний свет. Стены и скамьи, повидавшие уже не одно поколение студентов, были сделаны из темного дерева. Первые ряды были почти полностью заняты, оставалось лишь несколько свободных мест в середине. Унико и Ева переглянулись и пошли туда.
— Классические теории, описывающие иерархию ангелов, безнадежно устарели, — произнес стоящий за кафедрой Крейг.
На нем была водолазка, как две капли воды похожая на ту, в которой он был в Сефире. Может, и та же самая. Он заметил среди рядов движение, остановился, увидел Еву и Унико — и с трудом сдержал радостный возглас. Но заставил себя вернуться к лекции.
— В них вы найдете подробнейшие описания со странными названиями: серафимы, архангелы и так далее. Все это — плод фантазии людей, которые, не найдя в себе достаточно сил разобраться в предмете, делают из него шоу. Или, в некотором роде, мультипликацию, кино. Но на самом деле все иначе.
—
Крейг посмотрел на него и улыбнулся. Он достал из кармана старый потрепанный блокнот с вырванными страницами и аккуратно положил его на кафедру. Унико посмотрел на Еву и почувствовал, как по спине у него пробежали мурашки.
— На самом деле, жизнь ангелов намного проще, чем приятно считать. Она не сильно отличается от нашей. Их отношения — то есть иерархия — довольно простая и ясная: они гораздо больше похожи на нас, чем вы можете подумать, — глаза Крейга засветились каким-то особенным огнем. — Я мог бы спросить вас: если бы в этой аудитории сидел ангел, вот в этот самый момент… вы бы узнали его? Я уверен, что нет…
Его слова эхом отдались в зале. Унико прошиб холодный пот.
— И знаете почему? Потому что вы стали бы искать кудрявого мальчика с белоснежными крыльями за спиной. Примитивный образ, рожденный нашим скудным воображением, чтобы хоть как-то описать то, чего мы не в состоянии понять, — Крейг подошел к передней скамье. — Это наша вечная ошибка: мы пытаемся сравнить то, что с нами происходит, с чем-то хорошо знакомым, понятным, не противоречащим общественной морали и мнению большинства. И в результате искажаем реальность.
Крейг медленно шел вдоль нижнего ряда амфитеатра, и глухие звуки его шагов напомнили Еве стук метронома. Проходя мимо кафедры, он взял с нее блокнот, положил его в правую руку, а левой начал легонько постукивать по нему. А потом направился туда, где сидели Ева и Унико.
— Жизнь не перестает удивлять нас: она может доставлять нам как невыносимые страдания, так и безграничную радость. Каждый из нас в один прекрасный день может оказаться лицом к лицу с большой бедой или получить неожиданный подарок судьбы. При этом не всегда возможно определить причину: почему происходит так, а не иначе.
Он остановился, посмотрел в сторону, противоположную той, где сидел Унико, и сказал:
— Каждый из нас может оказаться ангелом — и не подозревать об этом.
Крейг замолчал, наслаждаясь впечатлением, произведенным на студентов его словами.
— Или же… — снова заговорил он после небольшой паузы, — мы можем встретить ангела, — он опять начал ходить между рядами, направляясь туда, где сидели его друзья. — Да, может случиться и так, что в нашей жизни появится тот, кто изменит ее, причем в лучшую сторону. Все, кто проявляет к нам великодушие, как правило, вызывают подозрения. Мы не доверяем им и задаемся вопросом — что же за этим кроется? И таким образом сами закрываем дверь, которая могла бы привести нас к счастью.
Крейг повысил голос, показывая, что речь пойдет о самом важном.
— Так давайте же оставим эту дверь открытой! — воскликнул он, опираясь обеими руками о стол, за которым сидел Унико. — Когда мы видим свет, проникающий с той стороны, не стоит игнорировать его лишь потому, что мы не знаем, откуда он исходит.
Звонок, возвещающий конец лекции, заглушил его последние вдохновенные слова. Студенты начали подниматься с мест: кому-то было скучно, кого-то смутила странная речь профессора. Вскоре аудитория опустела. Ассистенты профессора открыли шторы, свет проник в помещение, и все вокруг преобразилось. Было по-прежнему тихо.
Ева и Унико все еще сидели на своих местах. Крейг не отрываясь смотрел на них. Вдруг светловолосый ангел поднял голову и, сам того не ожидая, поймал взгляд профессора.
— Джо, то, что ты пережил, не так уж просто понять. Это может вызвать сомнения касательно твоего прошлого и неуверенность в будущем. Но ты должен настроиться на хорошее. И важное. Эта необычная история очень много тебе дала. И в том числе то, что стоит больше, чем все золото мира: твою связь с Уникой.
Крейг ласково улыбнулся:
— Не пытайся понять, откуда берется счастье. Когда оно придет, просто прими его и наслаждайся им.
Унико посмотрел в окно. Снаружи на подоконнике сидел голубь и смотрел на падающий снег. Вдруг он расправил крылья и, будто совсем не боясь метели, смело поднялся в воздух.
— Унико, ты здесь?
БЛАГОДАРНОСТИ
В сердце каждого есть потайной мир, в котором оживает самое ценное, что есть у нас — чувства.
Писать книгу — значит заглянуть в самого себя, чтобы найти эти чувства и заставить их воспарить вместе с размышлениями и мечтами.
Я хочу поблагодарить всех тех, кто летал вместе со мной во время этого удивительного приключения. Мое решение скрыть свое имя безусловно усложнило их работу, и за это я им особенно благодарна.
Спасибо Джузеппе, с которым мне удалось преодолеть все проблемы, вызванные моей анонимностью.
Спасибо Элизабетте, которая живет в мире Уники.
Спасибо Маттео, который помог мне продвинуть эту книгу.
Спасибо Грете, моей самой юной читательнице… твои чувства бесценны.
Спасибо Сержио, который находил удовольствие сопровождать Унику в течение всего ее долгого и трудного пути.
Спасибо Виктору, который дал всем персонажам художественное воплощение.
