предпринимателем, состоявшимся в жизни мужчиной, образцовым семьянином, не чуждым культуре. В своих интервью он частенько говорил, что бабушка уже в трехлетнем возрасте читала ему Пастернака.
– У нас все в порядке, – ответил Максим.
– Пшел на второй этаж, займи чем-нибудь дочку, у нас разговор! – распорядился Руслан.
Когда Мятликов удалился, Максим извлек из рюкзака боевые, отнюдь не бутафорские мины.
– Это я сейчас поставлю на случай штурма, – пояснил гвардии рядовой запаса. – У меня в городе все неплохо сложилось. Как и планировал. Ну, не считая мелочей... Ты, Руслан, можешь быть свободен.
– Нет, Максим. У меня в твоем деле свой интерес, иначе я бы с тобой в «перелет на юга» не сорвался. И сейчас мой черед в город идти.
– Ладно, Руслан, – согласился Богданов и принялся устанавливать мины, стараясь при этом не приближаться к окнам.
Перед тем как уйти тайным тоннелем, Руслан окликнул Мятликова.
– Слушай, Павел Борисович, что за существо живет с вами одном доме? – спросил Кизилов.
– Какое существо? – переспросил Мятликов.
– Ну, типа дракона, – пояснил Руслан. – Знаешь, бывают драконы с тремя головами, бывают и с семью. Бывает, Мятликов, дракон, у которого семь калганов? Ну, голов, то есть.
– Бывает... Наверное, – только и вымолвил Павел Борисович.
– Бывает. Но вот что у дракона было семь задниц, я лично не слыхал... Зачем в твоем коттедже семь туалетов?
– Так спроектировано.
– А я-то думал, что ты семижопого дракона себе завел! Ну для экзотики, для оригинальности, как это у вас говорится, для пиара! Ладно, счастливо всем тут оставаться! Максим, насчет Кати... Одним словом, я не обижусь.
Прежде чем затворить дверцу шкафа, который маскировал выход в потайной подземный бункер, Руслан позволил себе еще одну цитату из Фимы Жиганца:
В рации послышался властный и одновременно раздраженный голос генерала Каляева:
– Хоть что-нибудь сумели обнаружить?
– Скорее да, чем нет, – не слишком по уставу ответил генералу майор Воробьев.
– Говорите яснее! – чуть ли не заорал на оперативника Александр Геннадьевич.
– Если яснее... Направьте своих людей в коттеджный поселок Пироговка. Срочно! – решил-таки выдать свою версию Никита.
Отключив связь, Каляев закрыл глаза, минут пять сидел молча, не в силах остановиться на каком-либо решении. Посылать в Пироговку спецназ он не собирался. По крайней мере, в ближайшее время. От путаных невеселых мыслей Александра Геннадьевича отвлек звонок по служебной связи:
– Говорят из городской прокуратуры. По интересующему вас делу о побеге из областного СИЗО кое-что появилось.
– Что именно?
– Кажется, наше ведомство посетил Максим Богданов. И кое-что принес. Если собираетесь приехать, то захватите с собой саперов.
– Да, конечно! – Генерал уже надевал плащ.
Все-таки он настоящий профессионал своего дела – всюду имеет личную агентуру. А это во многом гарантирует успех.
– Что интересует? – спросил, оглядев колоритную пару, не менее колоритный менеджер- мордоворот.
– Все, – ответил Николай.
– Я вас здесь первый раз вижу, – брезгливо дернул бульдожьими щеками менеджер.
– Главное, чтобы не в последний, – отозвался Николай. – Кроме шахмат, шашек, что у вас еще есть?
– Нарды, – ответил менеджер.
Водорезов мысленно поймал себя на том, что понятия не имеет о правилах игры в нарды. Для разведчика это серьезное упущение.
– Ну что, дорогая? Сыграем партию в шахматы? – спросил Николай, повернувшись к своей спутнице.
– Я играю черными, – отозвалась Люба.
– Слышали? – переспросил у менеджера Водорезов. – Готовьте доску и фигуры!
Со стороны Люба и Николай выглядели довольно эксцентрично. Высокая, яркой внешности блондинка и субтильный невысокий мужичок с хмурым выражением лица. Менеджер проводил пару по длинному коридору, вместо ламп освещаемому бутафорскими факелами. Стены были расписаны причудливыми картинками шахматно-сексуальной тематики, например, черный «офицер» овладевал «белой королевой» на глазах обескураженного белого «короля». Данный «шахматный клуб», в который привела Николая Люба, был предназначен отнюдь не для начинающих Каспаровых и Ботвинников.
– У себя? – кивнул в сторону обитой черным бархатом двери дежурного администратора Николай.
Менеджер сделал вид, что не услышал вопроса.
– Все «фигуры» достигли совершеннолетнего возраста, можете проверить соответствующие документы.
Менеджер кивнул на гигантскую шахматную доску, которую украшали живые «фигуры» очень молодых людей обоего пола.
– Верим, – кивнула Люба.
Такие вот теперь были «новорусские шахматы».
– Если не помните правил, то вот они! – менеджер указал на стены, которые были исписаны правилами шахматных ходов.
– Первый ход Е-2, Е-4, – банальным образом начала партию Люба, играющая «черными».
Стройный паренек в черном бархатном одеянии выполнил «приказ». В руках он сжимал тонкую заостренную пику. В случае «столкновения» паренек должен был слегка ткнуть пикой поверженного противника. Слегка, но обязательно до крови. Это обычно распаляло «гроссмейстеров», было прелюдией к главному. А главным было выиграть энное количество «фигур» у противника и далее распорядиться ими по усмотрению. Плененные «фигуры» можно было выпороть спецальной плеткой, можно было использовать в качестве половых партнеров. Запрещалось лишь наносить «фигурам» тяжкие телесные повреждения. Легкие же разрешалось. Таким образом игра редко доводилась до «шаха» (мат, разумеется, присутствовал с самого начала «партии»), и вся «битва» сводилась к соитию (либо издевательствам) над плененной «фигурой». Разумеется, данные «забавы» нигде не афишировались, но тем не менее уже имели значительный круг любителей подобных «шахмат».
– В таких случаях, если я правильно помню классика, отвечают защитой Филидора, – отозвался на ход блондинки Николай. – Только я забыл, как это делается. Ты, мил друг, не подскажешь?
Менеджер, еще не успевший удалиться, в ответ лишь развел руками. Если бы спросили, как передвигается конь, тогда он еще что-то мог ответить. Водорезов провел ответный ход, поставив свою «пешку» (юную, беловолосую и одетую во все белое, девицу) в опасную близость к Любиным «фигурам». Таким образом, страсти стали разгораться нешуточные. Еще через четыре хода ситуация и вовсе накалилась. «Белый юноша» уже готов был «пронзить» копьем «черную девушку», после чего та должна была поступить в распоряжение «выигравшего» ее Водорезова. Однако, как только «белый» картинно занес свою пику над «съеденной пешкой», Николай вдруг остановил его окриком:
– Это копье?! – Водорезов выскочил на «шахматную доску» и чуть ли не выхватил пику из рук «белого». – По-моему, это заостренная палка! Я заплатил деньги, поэтому требую настоящее копье!
Последние слова были сказаны тут же оказавшемуся рядом менеджеру.
– С этим к старшему администратору! – только и произнес тот.
В данном заведении клиент был всегда прав, поскольку деньги и в самом деле платил немалые.
