– Не знаю, он сам меня нашел.
Верю. Такие вот ребята, умеющие работать кулаками и ногами, кое у кого все учтены. И в нужный момент их находят и дают непыльную работу.
– Последнее, Боря... Где Графа найти?
– Да не знаю я... Как-то раз подвозил его в один элитный комплекс. Баня там, бассейн, карате...
Каратэ! В этом комплексе наверняка занимался и Павел Шорников! Все сходится...
– Адрес комплекса?
Огуреев трет свой низкий лобик, затем сообщает адрес.
– Беги, Борис, – говорю Огурееву на прощание, мне он более неинтересен. – Полчаса на сборы и дуй из Москвы.
– Чего так?
– Через полчаса кое-кто будет знать о нашей встрече... Это значит, что тебя сразу же убьют. В любом случае убьют, понимаешь? Выяснять, что ты мне сказал, а что утаил, никто не будет.
Борис ничего не отвечает. Он не так глуп, как можно судить по его простецкой внешности. Своих работодателей знает слишком хорошо.
– За что ты меня?.. – вдруг спрашивает он.
Идиотский вопрос. Ты, Боря, сам себя.
– Да ни за что... – я неожиданно для самой себя злюсь. – Все, желаю успеха!
Подойдя к дверям спорткомплекса, я распускаю волосы и снимаю очки. Мне предстоит очаровать пару охранников и сделать их разговорчивыми.
– С бородой, носатый, в темных очках? – переспрашивает охранник комплекса, пялясь при этом на мои ноги. – Так это Александр Александрович! Он один такой здесь... Только он редко бывает...
– И найти никак нельзя? А то я его телефон потеряла, – вытягиваю губки в трубочку я.
– В справочнике должен быть номер его офиса, – охранник щелкает клавишами компьютера.
Надо же, у этого Графа даже офис имеется! Впрочем, офис – прикрытие. Охранник между тем уже набирает номер.
– Как вас представить?
– Скажите, роковая блондинка его ждет! И все!
Глава 11
Александр Александрович прибывает спустя полчаса. На нем те же очки, та же прическа и тот же костюм, скрывающий ныне пустую плечевую кобуру.
– Вы?! – только и произносит он.
– Как видите, – отвечаю я. – Хочу вернуть вам вашу вещь.
С этими словами я протягиваю Графу недавно изъятый у него пистолет. Мы сидим в небольшом офисном помещении спорткомплекса. Рядом никого.
– У меня еще один есть, – я демонстрирую Александру Александровичу собственное оружие, когда он взялся за пистолет.
Железка у меня в руках пневматическая, купленная по дороге, но выглядит точно как оружие Графа.
– И что дальше? – не совладав с мышцами лица, которые заиграли под густой бородой, спросил Граф.
– Вы интересовались именем «разговорчивого человека», которого я нашла? – произношу я. – Только спрашивали уж очень невежливо. Поэтому мне и пришлось так же, как вы со мной... Для начала я жду извинений!
Именно так с графьями и надо разговаривать. Он неглуп, но спесь с него необходимо сбить. Звать своих мордоворотов и тем более пытаться скрутить меня в одиночку он не будет. Это уже пройденный этап.
– Ну что ж... Извините, но я тогда действовал по обстоятельствам, – стараясь не растерять графского достоинства, отозвался наконец Александр Александрович.
– Ну и вы меня извините! – мило улыбнулась я.
– Вижу, с вами все в порядке, – кивнул бородой Граф.
– Найденный мною человек имеет определенную цену.
– Не понимаю...
– Вы оказались тупым и разочаровываете меня! Я готова работать на вас! Но платить вы мне будете в четыре раза больше, чем контора покойного Прохорова.
Александр Александрович молчит. Что выражают его глаза, мне неизвестно, поскольку очков он не снимает.
– Ну, выбирайте же быстрее, – поторопила его я, окончательно добивая остатки графской спеси. – Или мы союзники, или... ваши неприятности только начинаются.
При последних словах я ненавязчиво кладу руку на свой пистолет. Правая рука Графа в свою очередь тянется к пиджаку, к плечевой кобуре.
– Возьмите и вот это, – быстрым движением, через весь стол я запускаю ему свою пневматическую железку. – Будете стрелять с двух рук. По-македонски! Вы же понимаете – за то время, что я скрывалась от вас, сумела обезопасить себя на все двести процентов.
Это Граф понимает. Поэтому произносить вслух, что если в ближайшее время я погибну, то в центральной прессе (очень возможно, что и в западной) всплывут некоторые подробности, связанные с исчезновением Павла Шорникова. И, самое главное, Граф не знает, что именно мне на данный момент удалось выяснить. Крот из спецслужбы наверняка уже растолковал Графу о моей квалификации в проведении всяких мероприятий с приставкой спец... И еще Граф понимает, что смертью меня не испугаешь. Наверняка знает про мою медицинскую карту, подробности которой ему передал Крот...
Сейчас он размышляет, пытается скоренько все проанализировать. Не стоит давать ему на это много времени, поэтому я наношу завершающий словесный удар.
– Ваш человек в спецслужбе тоже вычислен... мною... – проговариваю я, выдерживая паузы. – Торг уместен?
– Пожалуй, – его крупный нос при этих словах заметно дернулся.
Теперь Граф окончательно попал в ловушку. Если он меня убьет, некие компетентные органы (лично директор ФСБ или служба президентской безопасности) получат интересное послание.
– Деньги вы получите, – произносит Граф, вновь придав себе видимость своего прозвища. – Как и возможность играть в моей команде. Но вот только... Даже не знаю, не сочтите за угрозу...
– Что, хотите напомнить, что с такими знаниями долго не живут? – угадываю его мысли я.
– Вот именно.
Графья любят, чтобы последнее слово оставалось за ними.
– Я ваш крест, ваше проклятие! – говорю я. – Несите его с честью, Александр Александрович! Имя одного из похитителей – Борис Огуреев. С его помощью я сумела найти вас в этом клубе. Ну и получить еще кое-какую информацию...
Если Боря не последний идиот, то должен был уже покинуть Москву. С момента нашего разговора прошло почти три часа.
– Огуреев знал немного... – проговорил Граф.
Сейчас Александр Александрович убедился, что я не блефую... И что сдав менее ценный источник информации, насчет второго пока ничего ему не скажу.
– Знал немного, – соглашаюсь я. – Но вас-то я найти сумела!
Некоторое время Граф молчит. Дает мне понять, что первая часть наших переговоров окончена. Я тоже не тороплюсь со словами.
– Один лишь вопрос мучает меня, Евгения Федоровна... – с наигранным спокойствием отозвался наконец Александр Александрович.
– Этот вопрос «почему»? – вставляю я.
– Да, спасибо, что озвучили.
– Я скоро сдохну... И вы это знаете. Остаток дней хочу прожить богиней.
Теперь Граф верит мне окончательно. Глаза его по-прежнему скрыты за очками, но я вижу, что он успокоился. И мы начинаем обсуждать, в чем будет заключаться мое дальнейшее сотрудничество с
