он казался себе если не Солженицыным, то по крайней мере Сахаровым, отважным борцом с фашизмом, экстремизмом и прочими черными силами, штурмующими баррикады демократии. Сегодня Сень Саныч работал вдохновенно, с азартом, оседлав любимого конька. Главной его мишенью был некий Игорь Зимин, офицер-десантник, отличившийся в Афганистане, Чечне и других «горячих точках». Всю жизнь Сень Саныч терпеть не мог военных, спортсменов, артистов и вообще людей, обладавших крепким духом и телом. Зимин был типичным их представителем. «Не умеющий ничего, кроме как убивать, лишенный моральных принципов, Игорь Зимин готов был на все...» Щекаревские пальцы-сардельки так и порхали над клавиатурой ноутбука. Нет, все-таки он талант! Фигура капитана становилась все более зловещей. И ведь наверняка он тайный неосталинист, как бы это отобразить убедительней? А-а, вот: «Свято чтя заветы кремлевского горца, капитан Зимин...»
Докончить фразу Сень Саныч не успел. В соседней комнате прогрохотала автоматная очередь и звонкий женский голос отчетливо произнес: «Брось оружие! Всем на пол!»
В боевом порядке
(Игорь Зимин)
– Толя, не отвечай пока, экономь боекомплект... – Мы лежим на полу по разные стороны приоткрытой двери.
– Толя, я сейчас нырну в коридор, ты за мной и сразу на брюхо!
– А не покосят нас?
– Как повезет... Другого варианта нет!
Нужно подобрать что-то увесистое, но хорошо летающее. Так, пожалуй, вот этот прибор... Интересно, для чего он? Красивый.
– Давай гранаты! Всю связку! – Я ору во всю мочь, срывая голос. – Ложись! – Тяжелая железяка летит в дверь, следом за ней вылетаю я. Внезапность сыграла свою роль: двоих я снял, еще скользя спиной по полу. Толя, по счастью, не стал мешкать, двое уцелевших не выдержали психической атаки и, паля в белый свет, не вставая на ноги, укатились на лестничную клетку. Там я сбил третьего, растерявшегося от такого натиска, и подхватил его автомат. Пригодится...
– Я тоже одного зацепил, – с гордостью сообщил Анатолий, когда мы оказались на первом этаже.
– Итого шесть или семь отморозков, – сосчитал я.
– Чего?
– Всего полдюжины их осталось, – объяснил я. – Держи лестницу, а я – в спортзал!
– Действуй, Гвардеец. Но там все-таки дети...
– Спасибо, напомнил... Разберусь.
– Давай!
В спортзале по моим прикидкам осталось два-три бандита. На всякий случай я перевел автомат на одиночный огонь, не хлестать же очередями в помещении с детьми...
Дверь в спортзал слегка приоткрыта. Странная тишина... Я заглянул в щель между створкой и дверной коробкой. Дети сидят на полу и на скамейках возле стены. Там же четыре женщины и какой-то дедушка, явно не террористической наружности. А вот и одна из моих мишеней – у окна, как я и предполагал. Остальных в щель не видать. А может, он один там? Нет, на это надеяться нельзя...
Кто-то в зале приближается к двери, одновременно сзади заработал Толин «узи». Из двери высовывается ствол, затем осторожно выдвигается башка в черной шапочке.
Кто не успел, тот опоздал. Нейтрализую его ударом в висок, второго, что у окна, снимаю одним выстрелом через ту же щель, влетаю в зал и направляю автомат в угол, где, по моим расчетам, должен находиться третий.
– Их было двое? – обернулся я к притихшей, ошарашенной ребятне и их наставникам. Голос страшно сипит, я сорвал его, грозя гранатой...
– Было двое, – спокойно ответил пришедший в себя дедушка.
– Вот что, граждане. Заприте дверь и ложитесь вдоль стен. Тут еще много пальбы может быть, – распорядился я и вновь оказался в коридоре.
И снова заложники
От наскучившего «ящика» Геру оторвал звонок внутреннего телефона.
– Гера, ты? Тут какие-то дамы прибыли, хотят переговорить с шефом.
– Дамы? Во, а я думаю, чего мне не хватает? Сколько их?
– Четыре персоны.
– И как они?
– В самый раз, на любой вкус. Только прикид и прически, м-м, в легком беспорядке, говорят, в аварию попали...
– Ну и что им надо? У нас не травмпункт и не автосервис. Могу только местный массаж и физиотерапию...
– Хотят говорить с хозяином. Вроде кому-то надо вызвать «Скорую», а у них сотового нет...
– Вообще-то... А ладно, пропускай, на телик уже глаза не глядят...
– Егор Альбертович, тут к нам дамы! Не хотел беспокоить, но телефон только у вас в комнате...
– Что еще за дамы?
Вопрос был лишним, поскольку дамы следовали вплотную за Герой. Наряды дам были, мягко говоря, экстравагантны, в руках или через плечо каждая имела невзрачную вместительную дорожную сумку (разжились у бабки Полины).
– Извините нас за вторжение, мы попали в аварию, есть пострадавший, нужно срочно вызвать «Скорую». Разрешите от вас позвонить? – выпалила брюнетка.
Ошарашенный Егор Альбертович, ощутив смутную тревогу, машинально указал на телефонный аппарат.
– Отчего же, пожалуйста, э-э... А не могли бы милые дамы представиться?
– Я представитель военной прокура...
Катя дернула за рукав вылезшую вперед блондинку, но было поздно: Арбитр прозрел! «Это же те самые, о которых...» Хватая ртом воздух, а руками телефонный аппарат, к которому тянулась шустрая брюнетка, он собирался скомандовать, но шеф службы безопасности уже сканировал женские фигуры стволом пистолета.
– Лицом к стене! Стреляю на поражение!
Однако перед ним была не стайка примерных барышень, а тренированная боевая группа. По кивку фотомодели Верочка, как упругая бомба, всем телом врезалась в рвущего застрявший шпалер Геру, тот завалился прямо на службу безопасности, а у фотомодели оказался в руках «АКС», в мгновение ока выдернутый из сумки. Прогрохотала автоматная очередь, и звонкий голос скомандовал:
– Брось оружие! Всем на пол!
Упали все, и только шеф безопасности упал правильно. Схватив за шнур телефонный аппарат, он головой вперед нырнул в открытое окно, сгруппировался, крутнулся и неуклюже, но безболезненно приземлился почти плашмя на клумбу.
Риту разбудила автоматная очередь. Она спала в маленьком флигеле, где ее поселил Клименко. За дверью послышались быстрые шаги, и кто-то отчаянно забарабанил в дверь.
– Рита! – Голос странный, кажется, это Михаил. – Откройте! На нас напали...
Да, это похоже на войну. На ходу натягивая брюки и безрукавку, Рита откинула щеколду на входной двери. Готовность номер один обеспечена в десять секунд: винтовка и футляр с арбалетом были под руками...
Катя, вытащив из-за пояса неподвижно лежащего Геры пистолет, знакомилась с оперативной обстановкой.
– Господин... Не знаю, как вас величать.
– Кгм... Я – Егор Альбертович Кононов. Депутат Государственной думы. Бизнесмен. Учтите... – Арбитр, в котором Екатерина безошибочно признала главу дома, был сам себе противен и все же не мог унять дрожь в голосе.
– Учтем, учтем. А с чего бы это ваши компаньоны, господин депутат, схватились за оружие?
