отважных людей выдержки хватает на целых четыре сумасшедших урока.
Перед шестым уроком наступает время гроссмейстеров – просто китов бухалова, настоящих гигантов мысли и отцов русской демократии, которые с честью отводят все положенные им уроки и уж только в самом конце заслуженно позволяют себе немного расслабиться.
Ну а после шестого урока (в случае, если он был последним) начинают пить только зануды, скучные люди, не способные понять всю прелесть и получить удовольствие от экстрима употребления алкоголя в течении рабочего дня.
Естественно, тут же отмечал мой Учитель, лишь не многие придерживаются строго распорядка выпивания, да и странным это кажется в деле сугубо индивидуальном, и, казалось бы, прямо противоположным дисциплинарному режиму работу, но это, – тут он хитро усмехался, – это лишь на первый взгляд, так как стоит лишь вспомнить первый закон марксизма о единстве и борьбе противоположенностей как двигателе исторического прогресса, как тут же становится абсолютно ясно и понятно, что такое нарушение распорядка характерно лишь для новичков, только недавно вступивших на стезю нашего благородного дела. А в случае матёрых и стреляных воробьёв в преобладающем большинстве случаев можно заметить строгую схему, по которой с большой долей вероятности можно судить о характере исследуемого нами киряльщика.
Конечно же, как и в любом правиле, здесь существуют исключения – например, поправить здоровье после вчерашней весёлой гулянки перед первым уроком – святое дело, как для новичка, так и для гроссмейстера.
– Подождите, профессор, – останавливала я его, – а как же насчёт преподавателей высшей школы, ведь в вузах одна пара равна двум урокам, что же, все те, кто начинает пить после третьей пары – самые настоящие задуны?
– И много у вас было тех, кто пьёт только после третьей пары? – хитро щурился он на меня.
Я задумывалась, а он продолжал.
– Ну, во сколько заканчивается третья пара?
– Полвторого… без пятнадцати два…
– Ну, вот… как же ещё назвать человека, который, солнце в зените, а он только удосужился до стакана добраться. Правда, – тут он задумывался, – для преподавателей вузов следует сделать скидку – им можно пить, начиная с шести утра и даже не останавливаясь с прошедшей ночи, – студенты всё-таки сколько крови отсасывают, да и за негативное влияние на подрастающее поколение им, счастливчикам, можно не опасаться, не то, что нам, горемыкам…
Себя профессор справедливо причислял к гроссмейстерам и ревностно отстаивал право называться этим почётным званием…
В пятницу меня в коридоре отловил директор:
– Ирина Владимировна, как раз хотел с вами поговорить
– Внимательно вас слушаю, Тимофей Иванович.
– Вы ведь в курсе, что Лариса Михайловна с понедельника уходит в декрет?
– Да, что-то подобное я слышала…
– Ну вот, а у неё классное руководство в 11-А, и нам, кроме вас, совершенно некому его передать…
– Да?… И что, совершенно некому?
– Представьте себе, все учителя заняты, завучи не имеют права вести классное руководство, так что остаётесь только вы. Как, возьмётесь?
– А у меня есть выбор?
– Всё-то вы понимаете… Давайте-ка, после уроков зайдите ко мне, я вам всё подробно объясню.
11-А был у меня шестым уроком. Тяпнув на перемене 100 грамм коньяка, после звонка я всех посадила и сказала:
– Как, я надеюсь, вы уже знаете, ваш классный руководитель, Лариса Михайловна, уходит в декрет, и сейчас выяснилось, что заменять её буду я. Так что в понедельник в 8 утра я жду вас здесь на классный час, и там я вас всё поподробнее расскажу.
Суббота… При ближайшем рассмотрении причудливый узор из стрелок часов сложился, а точнее, разложился в 8 часов и 2 минуты, правда, непонятно чего, утра или вечера. Обнаружила себя лежащей на коврике у кухонного стола в соседстве с наполовину пустой бутылкой коньяка… два добрых глотка, долг выполнен, можно опять ложиться на уютный коврик:
– Оля… Олечка… сука, ах какая же ты сука… бросила меня… Оля… Олечка, милая моя… приди, ну, пожалуйста, мне так плохо без тебя… – шептали в пьяном угаре непослушные губы…
Понедельник. Классный час.
– Всем здравствуйте. Так, ну знакомиться нам не надо, правда, напомните мне, кто староста? Игорь? Хорошо. Тут мне сказали, наш класс должен приготовить номер к вечеру «Золотая осень»… Я не знаю, вы уже что-нибудь готовите?
Ребята покачали головами.
– Ну вот… вечер двадцатого октября, сегодня уже девятое, у нас меньше двух недель… Я просто всю эту художественную самодеятельность со школы терпеть не могу, но делать что-то надо… Ну, девчонки, давайте поактивнее, кто сможет организовать?
Все опустили взгляд.
– Значит так, всем, кто будет принимать участие в вечере, ставлю по пятёрке по физике.
Класс радостно загудел.
– А по одной? – раздался вдруг голос.
– Конечно, по одной. Или ты хочешь, чтобы я тебе за то, что ты на сцену вышел, потоптался пять минут и стишок прочитал, сразу пять в полугодии поставила?
– А можно?
– Конечно, можно. Сейчас я тебе дам задания по ЕГЭ, если ты их все правильно решишь, я тебе без вопросов сразу и в году отлично нарисую.
Глава 4
На прошлой неделе написали самостоятельную, во вторник я раздала работы и сказала, что всех, кто желает переписать, жду в пятницу после шестого урока. Переписывать я разрешала на все оценки, включая пятёрки, в журнал ставила наибольшую, поэтому в пятницу у меня собралось больше половины класса. Посадив всех, я раздала карточки с заданиями, и с честно выполненным долгом ушла пить водку к Петровичу – сегодня я купила «Белугу», в конце концов, надо поддерживать и наше производство. Насчёт детишек думала – сами разберутся, дадут им отличники списать – хорошо, нет – и не мои проблемы, отличников тоже уважать надо…
Продегустировали мы с Петровичем водочку – и впрямь не врут, действительно, отличное качество, но тут прошло 45 минут, седьмой урок закончился, прозвенел звонок, и я, как и обещала, вернулась в класс. Оказалось, что некоторые ребята уже сдали работы, другие стали послушно класть листочки с ответами на мой стол. Осталось три человека, которые попросили порешать ещё, на что я сказала:
– Не… ну вы смотрите, как вам удобнее… охота тут ещё париться – пожалуйста, я в школе часов до пяти буду, так что на здоровье… я в 70-м, будете уходить – ключ мне занесите…
Ребята послушно закивали головами.
