— Мам, я в порядке. — Он присел рядом с ней. — Я больше о тебе волнуюсь.
Она криво улыбнулась.
— С каких это пор?
Мэнни проглотил застрявший в горле ком.
— Я понимаю, как тебе было трудно… ну, остаться без Мика и смотреть, как распадается твоя семья. А когда ты меня отпустила, стало еще хуже.
— Твои инстинкты были верны. То, что я сделала… То, что я позволила Джейку, было неправильно.
— Джейк манипулировал тобой точно так же, как он всегда манипулировал мной.
— Дело не только в Джейке. Я сама верила во все это. А как иначе? Когда твой отец оставил меня, я не сомневалась в том, что он жив. Не могу описать это чувство, но каким-то образом я знала, что он где-то близко, и у меня болело сердце. Но прошли годы, и чувства притупились. Твой отец мертв, Мэнни. Я начала понимать и принимать это.
— А все тренировки Джейка, все эти разговоры о путешествии?
— Это моя вина. Я запуталась… Нельзя было показывать ему дневник дедушки Юлиуса. С этого и началась его мания. К тому времени, когда я поняла, что натворила, было уже слишком поздно…
— Я уверен, что «Золотое руно» еще больше усугубило дело. Ученые использовали психоз Джейка, чтобы получить желаемое. Почему ты это разрешила?
— Почему? Да потому, что у меня не оставалось выбора. Вы с Джейком всегда враждовали. За неделю до того, как мы инсценировали твою смерть, ФБР поймало террористов, которые планировали атаковать наш дом биологическим оружием. Все, кто жил в поместье, были подсадными утками. Доктор Мор предложил Джейкобу тренироваться в обмен на доступ к кораблю. Здесь Джейкоб в безопасности. Он говорит, что никогда раньше не чувствовал себя так. Я не могла отказаться.
— Джейк утверждает, что может управлять «Баламом».
— Он может лишь войти в корабль и запустить несколько программ по астрографии. За вычетом всего этого твой брат знает и умеет не больше, чем мы с тобой.
— Урод.
— Вот почему доктор Мор не хотел, чтобы ты видел этот корабль. Он знал, что Джейкоб использует его для своих манипуляций.
— Так почему же ты не рассказала мне обо всем еще до того, как я вернулся? Ох, извини… Если бы ты рассказала, я бы не вернулся.
— Мэнни, это не вина Джейка, это его беда. Болезнь. Расстройство психики. Пока мы позволяли ему жить в своем внутреннем мире, это расстройство перешло в устойчивый психоз, который мешает Джейку адекватно воспринимать реальность.
— А как насчет меня? Я тоже стану таким?
— Нет, не думаю. Даже если гены Хун-Ахпу внезапно проснутся, ты не утратишь связи с реальностью, потому что живешь в ней. Джейкоб был рожден с этим расстройством, но он слишком упрям и чертовски умен, чтобы врачи могли взяться за терапию. Все сходятся на одном: пусть его психоз сам себя загонит в угол. Когда Джейк поймет, что четыре дня уже миновали, а сам он все еще на Земле, как и мы, грешные, то, возможно, позволит нам помочь… Но есть еще одно обстоятельство. Доктор Мор только что узнал, что проект «Золотое руно» полностью поглощен проектом «Надежда».
— А что будет с Джейком?
Она отвернулась.
— Мама, я здесь. Я часть семьи. Тебе придется сказать мне. Что произойдет с Джейком после субботы?
— Его поместят… в частный санаторий.
Иммануэль прошел за братом и доктором Мором в отсек, где находился «Балам». Помещение оказалось пустым, техники «Золотого руна» уже разъехались на трехдневные каникулы перед днем Благодарения.
Огромный корабль сиял в свете прожекторов, как выпуклое золотое зеркало.
Доктор Mop остановился у одного из двигателей, широко улыбнулся Джейкобу.
— Ладно, я готов дать этой штуке еще один шанс.
Джейкоб лениво потянулся.
— Давайте, док, только объясняйте все так, чтобы Мэнни тоже понял. Он ведь всего лишь мастер спорта, а не профессор квантовой физики.
Иммануэль двинул брата локтем по ребрам.
— Ладно, Мэнни, то есть Сэм, главное, что тебе нужно знать о путешествии в космосе, — это то, что Вселенная невообразимо велика. Самая быстрая вещь — свет, который движется в вакууме со скоростью 299 792 458 метров в секунду, и даже с такой скоростью потребуются целых четыре года, чтобы достичь ближайшей звезды. Согласно звездным картам, к которым вы с братом получили доступ, этот корабль был создан где-то в поясе Ориона, а это значит, что он способен превышать скорость света. С учетом этого драгоценного знания ученые «Золотого руна» пытались завести двигатели и выяснить, каким хреном эта штука работает. Теперь мы знаем, что корабль не использует традиционные методы ускорения…
— И как вы это выяснили? — спросил Иммануэль. — Они выглядят как обычные ракетные сопла.
Мор улыбнулся.
— Ракеты годятся для путешествий к Луне или Марсу, но для межзвездных перелетов они не подходят. Вся проблема в топливе. В отличие от самолета, который отталкивается от воздуха, космическому кораблю в вакууме отталкиваться не от чего. А значит, топлива, которое должно толкать корабль вперед, нужно очень много, что и приводит к проблеме массы. Предположим, мы решили добраться до Проксима Центавра, ближайшей к нашему Солнцу звезды, и взяли один из кораблей, которые готовятся для колонизации Марса. Забудем о том факте, что на полет уйдет девятьсот лет. Так вот, даже если тот ядерный реактор, над созданием которого бьются лучшие конструкторские бюро, будет создан, все равно понадобится несколько тысяч супертанкеров с горючим. И опять-таки: чем быстрее ты хочешь туда добраться, тем больше топлива тебе понадобится.
— Я видел передачу про новые грузовики для Марса. Они собираются использовать лунные лазеры.
— Правильно, но эта технология все равно не годится для дальних перелетов. Предположим, что мы на расстоянии одного светового года от Земли и нам нужно сменить курс. Два года уйдет только на то, чтобы новые команды дошли до Земли, были приняты, и мы получили ответ.
— Так в чем же решение проблемы?
— Для начала нужно найти источник энергии в самом вакууме. А потом найти способ манипулировать соотношением массы и пространства-времени.
В 1948 году голландский физик по имени Хендрик Казимир закончил эксперимент с двумя металлическими пластинами. При достаточном приближении друг к другу они начинали притягиваться, высвобождая энергию в вакууме. Это назвали
При минус 273 градусах по Цельсию, абсолютном нуле, движение молекул замирает. Но энергия нулевых колебаний не уменьшается, наоборот, именно она, скорей всего, привела к большому взрыву и создала тот мир, который мы знаем. Мы не видим этого, но все пространство заполнено энергией нулевых колебаний, которые называются так, потому что они повсюду и активизируются только после достижения абсолютного нуля. Если нулевые колебания действительно существуют, а мы считаем, что так оно и есть, то в чашке кофе может поместиться достаточно топлива для того, чтобы испарить все земные океаны.
— И на корабле есть такая «чашка»?
Доктор Мор улыбнулся.
— Именно. Наша задача состоит в том, чтобы синхронизировать эти колебания во всех трех измерениях. Согласно теории относительности Эйнштейна, скорость света ограничена скоростью
