О бывшем директоре Загорского детского дома для слепоглухонемых детей А.В.Апраушеве:
'В который раз - уж не в седьмой ли? - вызывали его в судебную инстанцию, где снова выступал он ответчиком против бывшей своей подчиненной сотрудницы, утверждавшей, будто он швыряет с балкона арбузные корки, причем норовит попасть ей прямо под ноги. У Апраушева за эти годы накопилось немало любопытных справок, оповещавших, что данный кандидат педагогических наук НЕ делал того, НЕ пытался сего… Альвин Валентинович до сих пор не понимает, за что его сместили с поста директора, поскольку обвинения, которые против него выдвигались, на таком же уровне! Сейчас он завучем работает, но Министерство социального обеспечения, судя по всему, откровенно мечтает, чтобы сия трудноуправляемая личность куда-нибудь из Загорска делась…'
О Хилтунен В. Запас человечности // Огонек. 1988. N6.
Из статьи о Борисе Ивановиче Кудрине, открывшем закон нормального распределения в технике:
'…Он позвонил Кудрину на работу и попросил заказать пропуск, представившись сотрудником НИИ. Почти тенью ходил за Борисом Ивановичем, слушал его разговоры, вникая в его распоряжения как одного из главных проектировщиков САПР. На вопросы Кудрина, зачем все-таки пришел, отвечал уклончиво, в глаза старался не смотреть. В конце рабочего дня, прощаясь, признался:
– Вы мне симпатичны, Борис Иванович, еще с того раза, как слушал ваш доклад.
– ВоВНИИПОУ?
– Да. Поэтому скажу честно: не нравится мне это сегодняшнее задание.
– В чем оно состоит-то? Посланец помялся и, смущаясь, выпалил:
– Убедиться, может, ненормальный вы… Кудрин хотел было вспылить, но спросил только:
– Ну и как?
Посланец кашлянул в кулак:
– Ну и работенка у вас… С тем и отбыл'.
О Юрков А. Семь кругов восхождения // Соц. индустрия. 1988. 19 июня.
Из беседы с Г.Каспаровым:
'В последних выступлениях А.Карпов и В.Батуринский (бывший руководитель его делегации на нескольких матчах за звание чемпиона мира) мои действия, да и меня самого,чуть не сравнивают с Корчным. Задета моя честь не только чемпиона мира, но Как гражданина и коммуниста. Прикрываясь гласностью и демократией, мои оппоненты пытаются вытащить на свет безотказное оружие - политические обвинения. Пытаются создать, по сути, образ чемпиона мира как политического диссидента. Читателю внушается мысль: если он нападает на нас, верных патриотов, то он фактически подрывает устои. Но с каких пор кто-то вправе присваивать себе монополию на патриотизм? Я делаю для шахмат, для Родины то, что могу. Третий год я чемпион мира. И мне больно и тревожно видеть, как группа влиятельных людей делает все, чтобы я чувствовал себя чемпионом мира, только находясь за границей, чемпионом как бы не всего мира, а пяти шестых планеты. Такого у нас еще не бывало'.
О Плутник А. Гарри Каспаров: 'Свою лучшую партию я еще не сыграл' // Известия. 1988. 15 февр.
В начале 1920 года В.ААртемьевым и Н.И.Тихомировым были сделаны первые шаги в работе над созданием реактивных снарядов. Вот что рассказывает об этом один из создателей 'катюш' Ю.А.Победоносцев:
'В то время мало кто верил в успех их поисков. Считали, что они чудаки, 'затеяли фантастику'. Создавать реактивный снаряд на бездымном порохе - это казалось чем-то нереальным. Но Артемьев и Тихомиров верили, что стоят на правильном пути, отчетливо видели свою цель. Нелегко было энтузиастам. Мастерскую они содержали на свои собственные деньги (у Артемьева нашлись сбережения).
Работали тогда ночами в холодном нетопленом помещении, при плохом свете, недоедали, недосыпали. Чтобы 'не прогореть', изготовляли в мастерской велосипедные принадлежности, детские игрушки, продавали на рынке свои вещи…'
В конце 20-х годов Артемьев и Тихомиров, переехавшие в Ленинград, смогли организовать государственную лабораторию (ГДЛ). Но еще много лет на общественных началах работала группа ракетчиков ГИРД.
Между тем речь шла о сравнительно простой вещи - реактивной артиллерии, всего лишь. Локальная цель, вполне понятная и нужная военной технике.
'Человеку корыстному в ГИРД делать было нечего: денег поначалу вообще никаких не платили, а вместо славы получали лишь насмешки. Когда злые языки расшифровывали ГИРД как 'группу инженеров, работающих даром', они улыбались. Да, даром! Да, за идею! Да, чтобы улететь на Марс! Они приходили в холодный подвал после рабочего дня и уходили поздно ночью. Брали работу на дом и приносили из дому серебряные ложки, когда выяснилось, что паять требуется серебром. Подобная самоотверженность даже в те годы показалась чрезмерной. Увы, люди склонны предполагать самое худшее. Гирдовцев все время проверяли какие-то профсоюзные комиссии, инспектора по охране труда. Ведь все их ночные бдения были явным нарушением трудового законодательства'.
О Голованов Я. Марсианин. М.: Мол. гвардия, 1985. С. 199.
'В 1946 году в постановлении ЦК партии о журналах 'Звезда' и 'Ленинград', кроме Зощенко и Ахматовой, было упомянуто еще несколько имен ленинградских писателей. Среди них назван и Александр Хазин… С той поры печататься ему не давали. Ни в одном издательстве, ни в одном журнале рукописи не принимали. Почему? Да потому, что он продолжал писать сатиру… Единственную возможность существовать, не изменяя себе, Александр Хазин нашел, создавая программы для театра Аркадия Райкина. Многие годы длилось содружество этих двух мастеров смеха… Эстрадный автор по необходимости, Александр Хазин все годы, до последнего дня своей жизни, работал и как писатель. Писал сатирические романы, пьесы, рассказы, поэмы. Он умел работать во всех жанрах. Он писал во все ящики своего стола.
Писать в стол требует большого мужества. Эпохи сменялись, но в его судьбе почти ничего не менялось. Он умер в 1976 году, так ничего не успев увидеть на горизонте своей жизни. Это сегодня красиво, даже романтично выглядит: художник, который сумел все эти мрачные годы, не теряя надежды, писать о своем времени не для печати, а для будущих поколений. На самом деле мучительное это дело. Не знаю, какие силы надо иметь, чтоб перебороть отчаяние, чем-то поддерживать надежду. Тридцать лет, лучших творческих лет, А.Хазин находился под запретом, приговоренный к молчанию. Это было как бессрочное заключение'.
О Гранин Д. Из предисловия к публикации главы из романа А.Хазина // Правда. 1988. 10 июня.
'Вследствие многих наших прошлых трагедий, господства бездумного уравнительства в экономике, сдерживания человеческой инициативы в определенной части народа сложилась психология, которую также здоровой не назовешь: для многих людей, если ты пьешь, стучишь в домино и ничего не делаешь, ты нормальный советский человек. Если ты не пьешь, не стучишь в домино, а проявляешь какую-то повышенную добросовестность, пытаешься как-то осмысленно заполнить свое свободное время, то ты уже подозрителен, ты уже - не 'наш' человек. Испокон веков это чувство называлось завистью'.
О Все, что эффективно, - нравственно!: Из беседы с Н.Шмелевым // Книж. обозрение. 1988. 1 янв. С.2.
'Экзамен на бакалавра производился профессорами университета… Джевецкий по всем предметам получил высшую отметку 20 - случай небывалый. Не успел он предъявить своего аттестата директору лицея, рассчитывая заслужить его похвалу, как директор приказал вызвать родителей Джевецкого и посоветовал им немедленно взять сына из лицея, мотивируя это требование тем, что их сын Стефан, отличаясь необыкновенными способностями, ничего весь год не делал, а выдержал первым; этим он может оказать
