ясностью, пришедшей как озарение откуда-то свыше, самое важное!
Если бы он позволил, разрешил тогда, восемь лет назад, себе Юльку, — ну, подождал бы, пока ей исполнится восемнадцать, — то за физической близостью, невероятным, ярким сексом, не разглядел бы ее, не пустил бы к себе в душу, не прочувствовал и не понял бы всей глубины любви к ней.
Ревновал бы, каждый миг ожидая, что она уйдет в мир своих ровесников, привязывал бы к себе сексом, деньгами, детьми — и все равно боялся бы, что она уйдет!
Пройдя, как через чистилище, через все муки запретного, нереализованного желания и любви, Илья смог разглядеть ее, узнать как личность, как человека, незаметно, совсем не желая этого, впустить в свою душу, сердце, кровь сильное, глубокое, истинное, настоящее чувство.
Постепенно узнавая характер Юли, ее привычки и творчество, увидел один музыкальный лад, который их объединяет!
И хотел ее всю! До каждой мысли, каждого вдоха, трудностей и радостей, не довольствуясь уже только физической близостью, неистово желая полного слияния, — всю!
И не было бы в ее любви такой же силы и накала, как его, не было бы Тимки и Юлькиного «Поиска», а может, и «Старушки», и того прозрачного, искрящегося, переливающегося всеми красками, потрясающего дня в Праге — много чего не было бы, если бы он взял ее в восемнадцать Юлькиных лет!
Илья мгновенно принял решение! И заспешил, загорелся.
Он заберет ее, он попросит прощения, объяснит ей все — и заберет!
Заграбастает и никуда больше от себя не отпустит! Никогда! Вот прямо сейчас — поедет и заберет!
Она должна его простить, понять! Ведь не может она не простить? Этого не должно быть! Тогда вся жизнь летит к черту! Она простит! Он ей расскажет все-все про себя, про них, про то, что он сейчас понял и открыл!
Господи, сделай так, чтобы она поняла и простила!
Он быстро оделся, остановился у входной двери, поняв, что прежде, чем ехать к ней, надо сделать одно очень важное дело.
Илья поймал такси, он не собирался садиться за руль, потому что выпил. Попросил таксиста остановиться у супермаркета и подождать его. Илья купил бутылку дорогущего коньяка, хотел взять к нему закуску — лимоны, шоколад, сыр, что-нибудь еще, — но, постояв перед прилавком, передумал. Он не на посиделки едет, его вполне реально могут послать; ладно, с бутылкой пришел поговорить, не получился разговор, ну а когда еще и закуску принес — это вроде как заранее просим пардону!
По мере приближения к месту Илья становился все более хмурым. Нет, внутри себя он хранил ощущения радости, ясности, понимания, но ему предстоял неприятный, трудный разговор. Скорее всего, первый из череды предстоящих объяснений и не менее трудных разговоров.
Ему открыл Игорь.
— Илья! — обрадовался он. — Вот так сюрприз! — Но, присмотревшись к нему повнимательнее, быстро спросил: — Что-то случилось?
— Случилось, — признался Илья, — надо поговорить.
— Проходи, чего ты стоишь в дверях! — заторопился Игорь.
К ним вышла из комнаты Марина.
— Илюша, что случилось? Тимка? Родители? — перепугалась она.
— Нет, нет, Мариночка, с ними все в порядке. Мне надо с вами поговорить, — поспешил признаться он.
— Проходи в комнату скорее, не пугай меня таким началом! — сказала Марина.
— А пошли на кухню, — попросил он, — выпьем.
Илья снял пальто, повесил его на вешалку, прошел на кухню, взял стул, поставил его на середине, сел как на скамью подсудимых. Марина стала суетиться, доставать какую-то закуску, рюмки. Илья попросил:
— Марин, сядь.
Не зная, что и думать, но заранее испугавшись, она встревоженно посмотрела на него. Игорь с Мариной сидели у стены, с разных краев стола, и смотрели на него, отчего ощущение судебного процесса усиливалось. Илья оперся локтями на ноги, сцепил в замок кисти рук и с ходу заявил хриплым от переживаний голосом:
— Я люблю Юльку!
— Ну и что, мы тоже ее любим! — не сразу понял Игорь.
— Я люблю ее как женщину. Сильно. И хочу на ней жениться, — без паузы выпалил Илья.
— О господи! — воскликнула Марина, выпустив из рук рюмки, и прижала ладони к губам от потрясения.
— Та-ак! — протянул Игорь. — И давно?
«Ну вот и началось! — подумал с тихой тоской Илья. — А чего ты хотел? Ты же знал, что все так и будет!»
— Давно, — ответил он. — Сначала я любил ее как сестренку, как дочку, как маленькую девочку, а потом…
— Что — потом? — допытывался Игорь.
Он открыл бутылку, не сводя взгляда с Ильи, поставил уроненные Мариной рюмки, налил всем и протянул одну Илье.
— Я ее захотел! Очень сильно. Когда ей было шестнадцать лет. И испугался.
Игорь выпил. Илья тоже. Марина все смотрела на него расширившимися от потрясения глазами, не отнимая пальцев от губ. Илья кинул на нее быстрый взгляд и перевел глаза на Игоря.
— Я испугался и запретил себе даже думать об этом, старался держаться от нее как можно дальше. Она росла, а я влюблялся все сильнее. И запрещал себе все сильнее думать о ней.
— Боже мой! — сказала Марина надрывным от переживания голосом, и крупные слезы покатились у нее по щекам. — Какие же вы идиоты!
Илья не понял, — он посмотрел на нее удивленно.
— Она же любила тебя все эти годы! Зачем же вы столько лет мучили друг друга? И страдали? — вдруг закричала Марина.
— Марин, ты что, ничего не имеешь против? — не поверил он собственным ушам;
— Да какое против?! — возмутилась она. — С чего? Сначала мы с Игорем думали, что это у нее девчоночье, пройдет, а потом увидели, что она тебя любит по-настоящему, сильно, и мучается, страдает!
Он так и не мог поверить! Да не может быть! Не может быть, чтобы они приняли его чувства к Юльке так просто!
— Игорь? — спросил он ошеломленно.
— А почему мы должны быть против, Илья? — спросил в свою очередь Игорь.
— Я старше, намного, — пояснил Илья свои чувства. — Вы мои друзья, ты мой учитель, она ваша дочь!
— Да какое это имеет значение? — удивился Игорь. — Ты что, все эти годы был уверен, что мы не поймем? Не примем ваших отношений и брака?
— Да, думал, — кивнул Илья.
— Так спросил бы, если сомневался! — возмутился Игорь. — Марина, не плачь!
— Не буду! — пообещала она и вытерла слезы. — Дурак ты, Адорин! Хоть и крутой бизнесмен, и доктор наук, а дурак! Сам измучился, Юльку измучил!
— Дурак! — согласился Илья. — Это не все. Я ее обидел.
— Как? — быстро спросил Игорь. Илья, глядя ему в глаза, четко произнес:
— Я с ней переспал.
Игорь взял бутылку, налил им с Ильей в рюмки коньяк, выпил.
— Это, конечно, не самая лучшая новость, которую отец может узнать о дочери, но позволь спросить: ну, переспал, и что?
— И отказался от нее! Объяснил ей, что она меня не любит и все невозможно, — признался Илья.
