Вивьен нажала кнопку на пульте, и стекла стали непрозрачными.
— Надо связать парня, — сказала она. — И не забудь про кляп.
Коскинен секунду подумал.
— О'кей, моя одежда сойдет. А я переоденусь в его. Возможно, кто-нибудь видел меня в «Зодиаке».
— Прогресс налицо! — похвалила Вивьен. — Ты становишься настоящим разбойником.
Она молча следила, как он переодевается в форму водителя. Потом Питер поковырял в багажнике, нашел кусок провода и, тщательно связав, уложил заложника на гладкий пол кабины между сиденьями.
— Придется тебе пару часов полежать, — сказал Коскинен водителю. — Не волнуйся, кто-нибудь наверняка скоро заинтересуется, что за машина здесь так долго стоит. Перетерпишь.
Вивьен выбралась из такси, и тут же Питер услышал ее голос:
— Осторожно! Кто-то идет!
Коскинен быстро вылез следом и захлопнул двери. Рядом уже стоял плотно сбитый мужчина в комбинезоне механика.
— Неприятности, девочка? Может, я на что сгожусь?
— Благодарю, — ответил Коскинен. — Но компания обязывает водителей лично сообщать о всех случаях поломок. К тому же, я должен проводить пассажирку. Где тут ближайшее метро?
Механик окинул Коскинена долгим угрюмым взглядом.
— Поблизости нет метро.
— Ха, — рассмеялся Коскинен. — Я совсем недавно перебрался сюда из Лос-Анджелеса. Плохо еще ориентируюсь, знаете ли. Так где же поблизости станция?
— Я как раз туда иду, — уже спокойнее ответил верзила.
Коскинен с радостной готовностью отвечал на вопросы о Западном побережье, где он, на самом деле, никогда не бывал. Разговор отвлекал механика от генератора, детина посчитал, что водитель, как и положено, тащит багаж клиента.
Они шли дальше. К счастью стоянка такси оказалась пуста. Если, конечно, в эти трущобы вообще залетали такси.
На станции метро Коскинен первым делом направился в телефонную будку, делая вид, что звонит в свою компанию. Механик, не попрощавшись, сел в первый же подошедший поезд. Питер и Вивьен, естественно, предпочли подождать следующего.
— Просто чудо, — вздохнула Вивьен, — что он не опознал нас по объявлениям. Когда он увидит фотографии, то все сразу поймет.
Коскинен кивнул, и в этот момент подошел поезд.
Они устроились на свободных местах. Вагон был практически пуст, в нем ехало лишь несколько человек — заспанные, в обтрепанной одежде. Интересно, подумал Питер, многие люди из-за безработицы вообще никогда не ездят, сидят дома.
А куда им податься, в самом деле? У обитателей трущоб выбор небогатый: решиться на преступление, покончить с собой, либо наняться на какую-нибудь нудную, монотонную работу. А ведь даже с элементарной механизацией при дешевых энергоносителях и современных технологиях выращивания пищевых продуктов — вроде тех, которые разработаны для внеземных поселений, средняя семья станет экономически самостоятельной. Возродившееся фермерство будет существовать параллельно с крупными автоматическими фабриками и это заставит экономику рациональнее использовать автоматику…
Тряхнув головой, Коскинен отогнал утопические грезы.
Не я первый и не я последний, кто предается в этой стране мечтам о ее будущем. Все бесполезно. Большой бизнес, верхушка правительства — эти люди могут сидеть, сложа руки, и молча смотреть, как под ними рушится ими же самими выстроенное здание. Бюрократия задушит любую инициативу. Наверное, чтобы найти выход, нужно досконально знать законы развития общества. Но умение видеть эти законы дано немногим. Я, Питер мысленно усмехнулся, разложу по полочкам любой механизм, но мгновенно растеряюсь в общественном устройстве. Эта мысль неожиданно вернула Питера в вагон метро.
— Как же мы доберемся до цели? — спросил он Вивьен. — Если мы угоним какую-нибудь машину, Контроль засечет нас сразу же.
Вивьен посмотрела в окно. Они снова были в пригороде, и по обе стороны монорельсовой дороги расстилались поля, на которых в лучах утреннего солнца блестела роса.
— У меня есть идея, — сказала она. — Этот дурацкий Комитет Празднования Столетия Первой Мировой войны построил массу макетов. Их используют для того, чтобы снимать фильм. Там и самолеты, и пушки, и танки — первоклассно сработанные копии. Когда нет съемок, к макетам водят детей — показать, чем воевали их прадедушки.
— К чему ты клонишь?
— К тому, что здесь недалеко есть аэродром. Эти этажерки могут летать где угодно, без ограничений. Они настолько медлительны, что Контроль просто не обращает на них внимания. А самое главное для нас — полиция не сможет посадить или повернуть самолет против нашей воли, потому что на них нет автопилота! Кроме того, едва ли кто-нибудь задастся вопросом, куда делся старый аэроплан, даже если пропажу обнаружат. И никто не станет нас преследовать.
— Мой Бог! — от удивления Коскинен даже прищелкнул языком.
— Мы с Зиггером были там в прошлом году, так что я знаю тамошние порядки. Если ты сообразишь, как поднять в воздух такой самолет, тогда нам должно повезти. Ну, что скажешь?
