еще нам чертовски повезло.
– Ты хочешь, чтобы я признал, что мой отец облапошил твою мать? Что ж, я полностью это признаю. Но, Дейзи, это сделал он, а не я.
– Не сомневаюсь, что ты унаследовал у папаши и его мерзкие черты характера.
И снова в памяти Ника всплыли картинки той ночи, когда Мо выходила замуж. Он так четко и ясно помнил нежное и чувственное тело Дейзи, прядки белокурых волос, прилипшие к ее лбу, полуприкрытые темно-карие глаза, горячие губы… Первый раз в жизни она доверилась ему.
Ник с трудом отогнал от себя эти волнующие воспоминания и, спокойно глядя Дейзи в глаза, добавил:
– Да, наверное, я тоже иногда веду себя не лучшим образом.
– Конечно, ты же весь в своего папашу.
Это был удар точно в цель, и он больно задел Ника, потому что всю свою сознательную жизнь он старался стать полной противоположностью отца.
– Давно это было, – ответил он сдержанно.
– Давно, – согласилась Дейзи. – Лет семь назад?
– Девять.
Ник всегда помнил о том вечере, хотя и старался стереть его из памяти. И то, что Дейзи, как ему показалось, совершенно выбросила из головы воспоминания о том незабываемом для него вечере, просто выводило Ника из себя. Слова обиды и упреки готовы были слететь у него с языка, но он взял себя в руки и-с деланным равнодушием произнес:
– Как бы то ни было, но факт остается фактом: я очень ограничен в средствах, поэтому и пришел сюда.
– А кто тебе сказал, что мои услуги будут тебе по карману?
– Твой секретарь сообщил, что, когда я внесу четыре тысячи долларов, вы уже можете начать работу, – судорожно ответил Ник, стараясь не упустить нить разговора.
Это было непросто для него. Мыслями он все время уносился далеко отсюда, в тот памятный вечер, кода он и Дейзи любили друг друга страстно, до, изнеможения. Он заметил, как она сглотнула. – Так ты согласна или нет?
– Это будет зависеть от многого, – ответила Дейзи деловым тоном. – Так зачем тебе понадобилась помощь?
Да затем, что он впервые в жизни собирается опубликовать компрометирующие фотографии и получить за это деньги, а журналистские ищейки развернут сейчас настоящую войну за эти фотографии. Правда, у Ника есть один оправдательный аргумент: он решился на этот неблаговидный поступок, который грозит ему потерей репутации порядочного человека, ради сестры.
Ник осознавал, что если все это расскажет Дейзи, то она скорее всего просто вышвырнет его вон. Она ненавидела «желтую прессу», и, надо признать, причины для этого у нее были. Ник чувствовал опасность своего положения, и ему необходим был кто-то, кто обеспечит ему охрану на время, до тех пор пока ему не будет предложена самая высокая ставка. Да, он осознавал, что затеял опасную игру.
– Я сделал несколько.., компрометирующих снимков одной дамы. А ее почти уже бывший муж рассердился, – не моргнув глазом солгал Ник.
Дейзи нисколько не удивилась услышанному. Наверняка он каждую неделю встречается с новой подружкой. Почему одна из них не может быть замужней женщиной?
– И как сильно он рассердился?
– Парочка его головорезов вывихнула мне руку и разворотила комнату.
– Какую руку?
– Левую.
– И что – вывих серьезный?
– Еще не могу делать резких движений, но вообще ничего серьезного.
Дейзи вышла из-за стола:
– Позволь, я посмотрю.
По тому, как осторожно Ник снимал свитер, она поняла, что ему еще больно.
Рука была темно-лилового цвета от локтя и выше. Дейзи присела возле Ника, осторожно закатала рукав как можно выше и стала ощупывать синяк.
– Похоже, вывих серьезный, – заключила она.
– На самом деле все не так плохо. Сейчас, правда, рука еще болит, но врач сказал, что скоро все будет в порядке.
Опуская рукав его футболки, Дейзи ядовито заметила:
– Это тебе за то, что путаешься с замужними женщинами.
Ник хмыкнул:
– Здорово! В наши дни охранников так учат сочувствовать?
– Специалистов по безопасности!
Ник пожал плечами:
– Какая разница? Разве тебя не учили, что с клиентом надо быть заботливым и внимательным?
Дейзи вернулась за стол и оттуда бросила на Ника суровый взгляд:
– Если я возьмусь за это дело, Колтрейн – а оно не из легких, – то только при условии, что нежная забота не будет входить в условия контракта. Или ты соглашаешься на это, или проваливай. – Дейзи нервно забарабанила карандашом по столу. – Бандиты были вооружены?
– Да, огромными кулачищами. Думаю, пушки у них тоже были, но копы подоспели до того, как они пустили их в ход.
– Кто вызвал полицию?
– Соседка. Она видела, как они лезли в гараж еще до моего приезда. Я застал их уже при деле.
В выражении лица Ника мелькнуло нечто, что Дейзи не успела разгадать.
– Мне нечего им дать – все негативы я отдал той даме.
И уж это ее дело, как с ними поступить, – продолжал Ник.
– Так в чем же тогда проблема? Объясни это ее мужу, и все дела.
– А проблема, Блондиночка, в том, что я не хочу натравливать на нее этого типа. Я понятия не имею, что у него на уме. Ну, я хочу сказать… Он отправил за мной пару наемников просто для того, чтобы отобрать несколько фотографий, запечатлевших его обнаженную женушку, с которой у него, кстати, уже давно прохладные отношения? Ты как считаешь, это нормально? Наверное, ты именно так и считаешь. Но я другого мнения. Они уже давно расстались, и пока она сама не выяснит с ним отношения, за мной будут ходить по пятам двое накачанных и вооруженных до зубов идиотов, готовых на все, чтобы выудить из меня информацию.
– Назови мне имя муженька, – попросила Дейзи и достала из стола бланк договора.
Ник помолчал с минуту, а потом добавил:
– Не нужно его злить понапрасну.
– У меня все равно нет полномочий, чтобы задавать ему вопросы. Ник, но ведь я не могу охранять тебя от всего мира. Мне надо знать, кто этот человек.
Ник поколебался какое-то время, а потом произнес:
– Его зовут Джон Джонсон.
– Джон Джонсон?! – удивилась Дейзи. – Какое «редкое» имя. Ты уверен, что не Смит? Это было бы более конкретно.
– Ну все, хватит. Я сделал все, что мог. – Ник отодвинул стул и встал. – Если ты будешь ставить под сомнение каждое мое слово, то у нас ничего не получится.
– Что значит, все, что мог? – попыталась уточнить Дейзи.
Ник оставил ее вопрос без ответа.
– Глупо было к тебе обращаться, теперь мне ясно, что ничего не выйдет. Извини, что занял твое время, – произнес он и направился к двери.
Дейзи хотела, чтобы он ушел, но гонорар в четыре тысячи долларов… Фирма существовала всего шесть месяцев, и капитал ее был небольшим. К тому же нужно было платить за аренду офиса и квартиры плюс
