Рациональное сознание анализирует, не ответить ли ироничным «Спасибо», решает, что не стоит, и советует хранить молчание.
— Прости за откровенность, — продолжает УИС, — но ты уникален. Твоя сексуальная мономания — лишь частное проявление атавистической, суеверно-ориентированной личности. Однако, в отличие от обычных умственно отсталых, ты крепок телом и рассуждаешь достаточно здраво, чтобы приноравливаться к действительности. Наша встреча и то, что я изучила тебя, пока ты отдыхал, открыли передо мной новые возможности в исследовании человеческой психофизиологии. Вполне вероятно, на их основе я разработаю новые методы управления обществом.
— Раз так, где моя награда?
— Послушай, — мягко говорит УИС, — уж ты-то должен понимать, что я далеко не всемогуща. Меня создавали для того, чтобы я помогала управлять высокоразвитой цивилизацией. Со временем, выполняя программу самосовершенствования, я брала на себя все больше обязанностей. Вернее, мне их отдавали. Люди с радостью избавлялись от ответственности; вдобавок, они видели, что я справляюсь с подобными вещами гораздо лучше смертных. Но мой авторитет основывается на том, что я никого не выделяю, никому не отдаю предпочтения. Если я заведу себе любимчиков и начну выполнять их желания — скажем, оживлю твою подружку, — возникнут неприятности.
— Авторитет основывается не столько на разуме, сколько на преклонении, — замечаю я. — Ты не устранила богов, ты просто подменила их собой. Если ты решишь сотворить чудо ради своего певца-пророка — а я стану твоим пророком, если ты выполнишь мою просьбу, — то люди лишь укрепятся в вере.
— Это ты так думаешь. Однако твои предположения ничем не подкреплены. А исторические и антропологические сведения, которыми я располагаю, не поддаются количественному выражению. Поэтому я отправила их в постоянную память, а со временем, когда общество станет стабильным, возьму и сотру. Они уводят с правильного пути. Чтобы убедиться, достаточно посмотреть на тебя.
— В результате, — откликаюсь я, глядя в «глаза» сканеров, — люди будут думать, что УИС существовала еще до сотворения мира. Ну и ладно, плевать. Я смолчу, если ты вернешь мне мою любимую. Сотвори чудо, УИС, и ты не пожалеешь.
— Я не умею творить чудеса — во всяком случае, в том смысле, какой ты вкладываешь в это слово. Тебе известно, что такое душа. В металлическом браслете находится псевдовирус, комплекс гигантских протеиновых молекул, так сказать, подключенный напрямую к кровеносной и нервной системам. Эти молекулы содержат информацию о хромосомной структуре, синапсисе и тому подобном, то есть все сведения о конкретном человеке. Когда тот умирает, Крылатые Посланцы снимают браслет и доставляют сюда. Его информация поступает в мою память. Я могу использовать ее, чтобы вырас— тить новое тело — молодое, но с прежними привычками и со всеми воспоминаниями. Но ты не представляешь всей сложности процедуры. Каждые семь лет она отнимает у меня несколько недель, я вынуждена задействовать все свои биохимические установки. И потом, результат оставляет желать лучшего. За то время, когда он хранится «на складе» хромосомный набор изменяется. Можно сказать, что тело и мозг существа, которое ты видишь перед собой, помнят все смерти до единой. А ведь Царица воскресает раз в семь лет. Твоя же подружка… Подумай, Арфист, подумай как следует.
Я слушаюсь. Преграда между сознанием и чувствами начинает рушиться. Помнится, когда-то я пел о моей любимой:
По крайней мере, покой ей обеспечен. Однако если данные хранятся в памяти компьютера не бесконечно; если душа моей любимой обречена скитаться, изнывая от одиночества, тоскуя по жизни, в жутком холоде темных пещер, среди труб и проводов… Ну уж нет!
Я ударяю по струнам и кричу так, что по залу начинает гулять эхо:
— Верни мне любимую! Иначе я убью тебя!
УИС, естественно, смеется; и — о ужас! — улыбка на миг мелькает на губах Темной Царицы, которая до сих пор сидела точно статуя.
— И каким же образом? — спрашивает УИС.
Ей, без сомнения, известно, что у меня на уме, поэтому я бросаю:
— А как ты собираешься мне помешать?
— Никак. Людям надоест твое нытье и в конце концов кто-нибудь сообразит, что тебя нужно показать психиатру. Мой диагностический блок получит соответствующий запрос, и я рекомендую принять определенные меры.
— Ты изучила мой мозг, ты знаешь, что мои песни оказывают влияние на людей — и даже на Царицу. Не кажется ли тебе, что лучше иметь меня союзником? Словами вроде: «Вкусите и увидите, как благ Господь! Блажен человек, который уповает на Него! Бойтесь Господа, все святые Его, ибо нет скудости у боящихся Его» я могу превратить тебя в божество.
— В некотором смысле я так являюсь божеством.
— А в некотором не являешься. Во всяком случае, пока. — Мое терпение на исходе. — Сколько можно спорить? Ведь ты приняла решение еще до того, как я очнулся. Так объяви его и дай мне уйти.
— Я все еще изучаю тебя, — неожиданно отвечает УИС. — Не стану скрывать, мои знания о человеческой психике далеко не полны. Отдельные сведения просто-напросто не поддаются цифровому представлению. Арфист, я не могу сказать, как именно ты поступишь. Если добавить к этой неуверенности потенциально опасный прецедент…
— Тогда убей меня. — И мой призрак будет скитаться по преисподней вместе с призраком моей любимой и тревожить твои криогенные сны.
— Нет, это было бы неразумно. Слишком многие обращали на тебя внимание, слишком многим известно, что ты уехал на колеснице Госпожи. — Невольно создается впечатление, что моя собеседница устало потирает рукой нахмуренный лоб. Сердце бьется все сильнее. Внезапно УИС произносит: — Анализ показывает, что ты действительно сдержишь свои обещания и можешь оказаться полезным. Поэтому я выполню твою просьбу. Однако…
Я падаю на колени, ударяюсь лбом о каменный пол. Кровь заливает мне глаза.
— … испытание продолжается, — слышу я сквозь звон в ушах. — Твоя вера в меня не безусловна. Ты весьма скептически относишься к тому, что называешь моей добротой. Не получив доказательств того, что ты предан мне на самом деле, я не могу возвеличить тебя настолько, чтобы вернуть тебе твою подругу. Ты понял?
Cудя по всему, вопрос отнюдь не риторический.
— Понял, — выдавливаю я.
— Что ж, — говорит УИС чуть ли не дружелюбно, — я правильно оценила твою реакцию и соответствующим образом подготовилась. Тело твоей подруги было восстановлено, пока тебя изучали. Сейчас в него поступают данные, которые и образуют личность. Вы выйдете отсюда вместе — если, конечно, ты пройдешь испытание. Помимо всего прочего, оно необходимо, чтобы изменить твое сознание. Когда ты станешь моим пророком, тебе придется часто общаться со мной; мозг обычного человека не в состоянии выдержать подобную нагрузку. Итак, мы начинаем. Ты готов?
— Да, да! Что мне нужно делать?
— Иди за роботом. По дороге к тебе присоединится твоя женщина. Она будет ступать так тихо, что ты не услышишь ее шагов. Не оглядывайся до тех пор, пока не окажешься наверху. Если обернешься хотя бы раз, значит, ты предал меня и доверять тебе нельзя. И тогда, естественно, конец всему. Ясно?
— И все? — изумляюсь я. — Ничего больше?
— Испытание гораздо труднее, чем тебе кажется, — отвечает УИС. Ее — мой — голос становится тише, словно отдаляется: — Прощай, мой будущий пророк.
