Выпускники получали звание кондукторов, т. е. унтер-офицеров с технической подготовкой, а затем на практической работе производились в инженер-прапорщики (в военные инженеры).
Обучение «инженерству» производилось в петровские времена не только в инженерных школах, но и в войсках во время зимних стоянок по квартирам, где выделенные для этого инженерные офицеры обучали солдат инженерному делу. А воинский устав 1716 г. так определял действия инженерных частей: «Для минер есть при строении городов и осадах чинить подкопы, вести сапы и во время нужды с прочими подкопщиками путь и мост армейскому ходу починивать» и «инженеры зело потребны суть при атаке или обороне какого места». Примечательно, что одним из первых русских военных инженеров был Абрам Ганнибал – прадед А. С. Пушкина (арап Петра Великого), написавший в 1725 г. книгу о военно-инженерном искусстве.
Государственный подход к «инженерству» оказал большое влияние на развитие военно-инженерного искусства. Совершенствовалось искусство осады крепостей. От постепенной атаки русская армия перешла к ускоренной – атаке открытой силой, что в большей степени соответствовало ее активной тактике. Именно таким образом войска Петра I взяли десять крепостей в Прибалтике[7] .
Широкое применение в русской армии нашли полевые укрепления. Прежде всего они устраивались для прикрытия московского направления от вторжения шведов, в частности между Смоленском и Брянском в 1706 г., а также с целью обеспечения действий своих войск в полевых сражениях, к примеру, в 1709 г. во время Полтавского сражения. Здесь русская армия впервые применила систему отдельных редутов, что позволило ослабить удар шведской армии, расчленить ее и перейти в решительное наступление. Это сражение по существу является первым крупным примером использования полевой фортификации для обеспечения наступления.
Наряду с ведением войн Петром I много внимания уделялось фортификационной подготовке территории Русского государства. Государь стремился обеспечить свои вооруженные силы системой сухопутных и приморских крепостей, предназначенных служить опорными пунктами для армии и флота. Из многочисленных укрепленных пунктов он выбрал 34 наиболее важных и уделил самое пристальное внимание их развитию. В этих крепостях и в мирное время полагалось иметь вооружение и содержать гарнизоны.
При строительстве крепостей применялась бастионная система: внедрялся тенальный фронт укреплений, что позволяло при изломе линии внешнего фронта крепости внутрь вести взаимный обстрел подступов к каждому фасу без помощи капониров. В целом же русские укрепления отличались от западноевропейских простотой форм и отсутствием чрезмерного нагромождения сооружений на местности, что подчеркивало глубокое понимание военными инженерами взаимосвязи фортификации со стратегией и тактикой.
Несмотря на большой ущерб, нанесенный русскому военно-инженерному искусству после смерти Петра I, развитие национальных традиций в этом вопросе продолжалось. Это наглядно и талантливо продемонстрировали выдающиеся русские полководцы П. А. Румянцев, А. В. Суворов и М. И. Кутузов. К примеру, Румянцев и Суворов широко применяли достижения русского военно-инженерного искусства в Семилетней войне (1756–1763 гг.) и в русско-турецких войнах (1769–1774 гг., 1787–1791 гг.). Наиболее примечательными являются инженерные мероприятия, осуществленные при осаде и штурме крепостей Кольберг (1761 г.) и Измаил (1790 г.), при переправе через широкие водные преграды (Неман у Тильзита в 1758 г., Висла у Кульма в 1759 г., Днепр у Мишурена Рога, переправа через Сиваш в 1771 г. и др.), при возведении полевых укреплений позиции у Пас-Круга в 1758 г. и др.
Приемы штурма и действия саперов находят отражение в боевых документах. Например, А. В. Суворов 23 октября 1794 г. в приказе по войскам о штурме Праги (предместье Варшавы) указывал:
«1) Взять штурмом прагский ретраншамент. И для того:
2) ... Охотники со своими начальниками станут впереди команды; с ними рабочие. Они понесут плетни для закрытия волчьих ям пред вражескими укреплениями-, фашинник для закидки рва и лестницы, чтобы лезть из рва чрез вал. Людям с шанцевым инструментом быть под началом особого офицера и стать на правом фланге колонны...
5) Подошли ко рву, – ни секунды не медля, бросай в него фашинник, опускайся в него и ставь к валу лестницы, охотники, лезь, стреляй врага по головам. Шибко, скоро, пара за парой лезь! Коротка лестница? Штык в вал, – лезь по нем, другой, третий... ».
Следует констатировать, что во второй половине XVIII века в связи с зарождением в русской и других армиях новых способов ведения военных действий, произошли существенные изменения и в самом характере военно-инженерного искусства. Широкое и массовое применение активных наступательных форм боя и сражения, осуществление на практике идеи разгрома живой силы противника в генеральном сражении выдвинули на первое место полевую фортификацию, переправочное, дорожно-мостовое дело и заграждения. Но одновременно получило дальнейшее развитие искусство инженерной подготовки атаки и обеспечения штурма крепостей.
Конец XVIII – начало XIX веков характерны появлением массовых армий, а вместе с этим и новых способов ведения боевых действий. Линейную тактику сменила тактика колонн и рассыпного строя. Объектом стратегических действий в большей степени становится не территория, не города и крепости противника, а его армия. Новые положения по вопросам ведения военных действий, разработанные и воплощенные в практику Румянцевым и Суворовым, были восприняты и стали господствующими в европейских странах. Они оказали определяющее влияние на развитие военно-инженерного искусства того периода, определили роль и место инженерных войск в системе вооруженной борьбы.
В частности, следует отметить способы использования саперов А. В. Суворовым. Боевые действия русских войск под командованием Суворова в ряде походов и кампаний показывают на большие новшества полководца в тактике инженерных войск, стремлении использовать саперов для выполнения наиболее важных и сложных задач инженерного обеспечения, поручая при этом исполнение второстепенных частям и подразделениям родов войск. Но, что еще более важно, Суворов стремился к тому, чтобы саперное дело знали и другие рода войск, а сами саперы использовались централизованно. Это был настолько новый взгляд, что по сей день отвечает современным требованиям, как организационному построению инженерно-саперных частей, так и боевому применению инженерных войск.
Есть еще одна новация А. В. Суворова, с успехом применявшаяся во втором и третьем периодах Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. и сохранившая свое значение по сей день. Речь идет о подготовке войск к штурмовым действиям на учебных штурмовых городках. Применение этого метода предопределило успех штурма Измаила в 1790 г.
Подготовка к штурму и взятие Измаила по существу заложили основу для действий штурмовых групп и отрядов, нашедших широкое и эффективное применение в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг. Тем самым дальнейшее развитие общей тактики объективно связано с необходимостью инженерного обеспечения боевых действий как в обороне, так и в наступлении.
Русские полководцы стремились решать исход не путем длительного маневрирования, а непосредственным сосредоточенным ударом по главным силам противника. Такая стратегия требовала применения военно-инженерного искусства в интересах обеспечения наилучшего успеха военных действий, что прежде всего предполагало организацию быстрого передвижения армии, ускоренную инженерную подготовку штурма крепостей и укрепленных позиций противника.
Этот период характеризуется быстрым развитием военно-инженерного искусства, стремлением обеспечить в инженерном отношении сочетание активных действий массовых армий в поле и оборонительных мероприятий по удержанию при помощи крепостей и укрепленных городов определенных важных в стратегическом отношении районов. Однако со временем крепости стали утрачивать свое предназначение. В большинстве случаев против крепостей выставлялись заслоны, а армия устремлялась дальше навстречу противнику и решала дело в генеральном сражении. Вследствие этого крепости превращались в обузу для государства, ведущего войну, поскольку отвлекали значительные силы в состав своих гарнизонов, обрекая эти силы на пассивность.
Однако в системе защиты государства, особенно с большой территорией, крепости еще долго занимали значительное место, постепенно уступая главную роль полевым укреплениям. Последние были
