опасная мысль: если смогли тогда, то смогут и сейчас, коль разонравлюсь!
Именно поэтому, полагаю, решено было, выражаясь языком зоны, «опустить» властителей дум, которые укоренившимся, обсидевшим глубокие кресла и обжившим госдачи новым властителям страны теперь уже без надобности и даже опасны. И сразу как-то не стало средств на отечественный театр и кинематограф, творческие союзы, серьезное книгоиздание, воспитание творческой молодежи… «Дак, рынок, елы-палы!» — скажет кто-нибудь.
Извините! Кому рынок — а кому мать родная. Нынешним демчиновникам уже не хватает помещений бывших райкомов и исполкомов, зато средств на содержание этой втрое по сравнению с застоем возросшей оравы дармоедов хватает. Хватает и на многократно возросшую охрану демократических лидеров. Выходит, коммунисты боялись народа меньше.
Хватает на все присущие власти излишества, а на отечественную культуру не хватает. Недавно бывший узник ГУЛАГа, автор знаменитых «Черных камней» Анатолий Жигулин позвонил моему товарищу и пожаловался, что у него просто нет денег на хлеб! Кто сыт его, Анатолия Жигулина, хлебом? В самом деле, зачем нынешнему режиму честно, а значит, оппозиционно мыслящие писатели? Ему хватает оппозиции в лице сидящих без зарплаты работяг да акционеров разных АО, рухнувших потому, что правительство очень хочет, как я подозреваю, регулировать рынок с помощью большевистской «вертушки». Находят, правда, деньги на тех, кто по первой команде сверху готов по примеру великого пролетарского писателя кричать: «Если враг не сдается, его уничтожают!» Так было в дни «черного октября». А потом по команде они же принялись кричать о гражданском согласии, очень напоминающем перерыв между раундами, когда тренеры объясняют вымотанным боксерам, как лучше нокаутировать противника. И в этой новой политической ситуации невоплотившийся принцип буревестника революции заменен другим: «Если враг не сдается, его унижают!» Собственно, это и есть краеугольный камень нынешней информационной политики. Заметьте, официальные и официозные СМИ не полемизируют с противниками курса, они над ними иронизируют. Глумятся, короче говоря. Чем закончилось глумление над «хваленой американской демократией» наших прежних идеологов, мы знаем. Чем закончится нынешнее глумление над оппозицией, можно догадаться.
Что же делать? Куда писателю податься? Снова ловить ветер в паруса нынешней, более высоко организованной несвободы?
То, что я хочу сказать сейчас, возможно, будет воспринято как явное противоречие с тем, что сказано выше. Возможно, и так… Душа ведь не прибор для демонстрации незыблемости законов школьной физики. Сегодня, по-моему, уже всем очевидно, что маятник отечественной истории отклонился до отказа и даже начал свое движение в обратную сторону. Движение это будет стремительно нарастать, в сущности, независимо от того, физиономия какого политического лидера красуется на маятнике. Этот, со свистом летящий в обратном направлении маятник можно очень легко использовать вместо ножа гильотины. Вжи- и-к! Пополам…
Если это случится, мы потеряем все, что приобрели за минувшее десятилетие. Да, приобрели, потому что наряду с чудовищными утратами были и приобретения. Ибо даже неудавшиеся реформы — это приобретенный экономический опыт, своего рода «знаю, как не надо». Геополитические потери — тяжкие, обидные, но необходимые уроки на будущее. Номенклатурная демократия, хоть она и осуществляется вчерашними партократами, — все-таки не партократия.
Несущийся со страшной силой в обратную сторону маятник может все срезать под корень. Некоторые публицисты, с языками, липкими от наклеивания ярлыков, называют это угрозой фашизма. Обозвать страшным — особенно в нашей стране — словом неугодные общественно-политические процессы проще всего. Но в конце концов важно другое: метание из огня да в полымя никогда не идет на пользу стране, хотя тому, кто изучает макропроцессы, это может показаться интересным. Я не изучаю Россию, я живу в ней… Что же делать? Не знаю… Знаю лишь, что сегодня нужен весь гуманистический опыт российской культуры, весь авторитет отечественной интеллигенции, точнее, его остатки, напряжение всех сил, чтобы вернуть утраченное и не утратить при этом приобретенное. Готовы ли мы к этому? Или опять все повторится по горестной схеме Блока:
И падают светлые мысли,
Сожженные темным огнем…
ГАЙКА — ОРУЖИЕ ДЕМОКРАТА
Сегодня, когда мы пытаемся понять, отчего пошла вразнос Русская земля и почему в ней начали княжить люди, которых и на пушечный выстрел подпускать к власти нельзя, особенно гневные упреки бросаются в адрес интеллигенции — творческой в первую очередь. Именно она, обладая мощными средствами эмоционального воздействия на общественное сознание, создала тот образ внутреннего врага, какового и сокрушил очнувшийся от тоталитарной летаргии народ. Скажу больше; на мой взгляд, народ был умело поднят на борьбу с талантливо выполненным художественным гротеском, с мифом о режиме, пожирающем своих граждан, а сам конкретный режим и — шире — строй свалены были попутно, впопыхах, на скаку к зловещей мельничной голограмме.
Я совсем не хочу сказать, будто у предшествовавшего мироустройства не было недостатков, вопиющих, унижающих, маразматических, но, по моему глубокому убеждению, это были недостатки изживаемые, устранимые эволюционным путем. Думаю, для большинства рядовых налогоплательщиков и по сей день социализм с человеческим лицом ближе, нежели дикий капитализм даже с лицом Ростроповича. И главная вина отечественной интеллигенции, по-моему, в том, что она снова помогла навязать обществу революционный путь, путь потрясений под видом преобразований, приведший к колоссальным геополитическим, экономическим и культурным утратам. Чуть перефразируя А. Зиновьева, можно сказать: целили в ритуальное чучело коммунизма, а попали в реальную Россию.
Мне уже приходилось писать, что советская интеллигенция — и в этом ее главная особенность — была не оппозицией режиму, а оппозицией режима, который сознательно культивировал эту оппозиционность отчасти для демонстрации своей широты Западу, отчасти для того, чтобы восполнить отсутствие настоящих политических оппонентов. Была, как показали события, и еще одна причина. Когда партноменклатура (в широком смысле этого слова, ибо завкафедрой политэкономии и главный режиссер театра более «номенклатурны», чем, скажем, инструктор райкома) открыто взбунтовалась против партмаксимума, на штурм «старого мира» побежали не матросы, перепоясанные пулеметными лентами, а именно отечественные интеллигенты, размахивая томиками «тамиздата». Что же касается выступлений нашей интеллектуальной элиты в прессе и на телевидении, то их можно смело сравнить с залпом из всех корабельных орудий «Авроры», и совсем даже не холостым…
Поговорите с любым честным западным интеллектуалом, и он порасскажет вам о своем родном обществе такого, что вам тут же захочется в Москву, в Москву… Мыслящий человек всегда оппозиционен существующему порядку вещей. Но скептическое отношение многих американских интеллектуалов к капиталистическим ценностям и внешнему экспансионизму Штатов не привело там к социалистической революции, расстрелу Белого дома из танков, а южные штаты не оказались унесенными ветром в Мексику. Зато мы, разрушив Берлинскую стену между немцами, возвели беловежскую стену между русскими. Лично мне не очень-то нужны такие общечеловеческие ценности, которые можно получить только в обмен на наши национальные интересы. Хотел добавить «дураков нет», но понял, что это выражение в данном случае не подходит.
Сегодня мало кто может повторить вслед за Чаадаевым: «Слава Богу, я ни стихами, ни прозой не содействовал совращению своего Отечества с верного пути… Слава Богу, я не произнес ни одного слова, которое могло бы ввести в заблуждение общественное мнение…» Лично я — не могу. Нет, речь не о тех холуях умственного труда, кому все равно, какой режим обслуживать и что говорить, лишь бы давали чаевые, а чаевые по сравнению с советским периодом возросли на порядок. Весь вклад этих людей в сокровищницу отечественной политической мысли свелся к тому, что формулу «С Лениным в башке, с наганом в руке» они трансформировали в нечто вроде «С Сахаровым в башке, с «Калашниковым» в
