Мы устроились за столом и выпили чаю. Анна отодвинула чашку и взглянула на меня с печалью.
– Небось жалеешь, что ночевать меня пригласила. И в самом деле, чего хорошего в одной квартире с сумасшедшей.
– Что ты выдумываешь, никакая ты не сумасшедшая, – нахмурилась я. – Теперь этим Азазелем займется милиция.
– Мамашей моей тоже милиция займется? – невесело хмыкнула она. – Нет, моя дорогая, с дьяволом борются в одиночку.
– А если вдвоем попробовать? – сказала я скорее из упрямства. Анна задумалась, как видно, всерьез отнесясь к моему предложению.
– Что ж, попробовать можно. Вдвоем в любом случае веселее. С чего начнем?
Вопрос поставил меня в тупик.
– Ты же сама говорила, надо дожидаться указаний, уж если он для чего-то избрал меня… – Я улыбнулась, надеясь, что это прозвучало как шутка, на самом деле получилось довольно кисло.
– Давай, – легко согласилась Анна. – Я в самом деле могу у тебя остаться? – уже серьезно спросила она.
– Оставайся.
– Можно, я телик включу? Я под него хорошо засыпаю… раньше засыпала.
– Пожалуйста.
Мы вернулись в комнату, включили телевизор. Шел какой-то сериал, Анна молчала, уставившись на экран, а я все никак не могла сосредоточиться на фильме. Я пригласила в дом незнакомого человека, к тому же сумасшедшую, по ее собственным словам, наверное, я сама с ума сошла. Но, странное дело, присутствие Анны меня успокаивало. «Ей надо выспаться, в конце концов, это акт милосердия с моей стороны», – убеждала я себя, хотя хорошо знала, что пригласила ее остаться по другой причине: я сама боюсь. А она тот человек, от которого не надо прятать свои страхи. Азазель стал навязчивой идеей, я могла думать и говорить только о нем. Анну это не смущало, она как никто другой способна была понять мое состояние.
В одиннадцать я разобрала постель, устроила Анну на раскладушке и пожелала ей спокойной ночи.
– А ты странная, – вдруг заявила она. – Хоть бы паспорт у меня спросила.
– Зачем?
– Ну… на всякий случай.
– Не нужен мне твой паспорт, – рассердилась я. – Если ты меня обманываешь, это будет на твоей совести.
– Ага. И когда я умру, Азазель уволокет меня в преисподнюю. Хотя и здесь немногим лучше. Спокойной ночи. Можно оставить настольную лампу включенной? Тебе не помешает? Я темноты боюсь.
– Хорошо, – согласилась я и оставила ночник включенным.
Сон не шел. Должно быть, разговор с Анной произвел на меня впечатление, я подсознательно чего-то ждала. Прислушивалась, боялась пошевелиться, чтобы не нарушить тишину квартиры, а чувство было такое, что за спиной кто-то есть. Перестав бороться с бессонницей, я открыла глаза, взгляд блуждал по стене напротив, пока не замер на картине, и тут меня точно ударили в грудь. Я с трудом сдержалась, чтобы не закричать, потом зажмурилась и заставила себя медленно открыть глаза, мысленно шепча: «Мне показалось, это просто обман зрения». Рисунок был выполнен на компьютере, обнаженная девушка стояла на коленях, держа руки поднятыми, в ее ладонях был цветок лотоса. Но теперь вместо цветка я увидела распятие. Я пристально вглядывалась в него, ожидая, что вот-вот видение исчезнет и я вновь увижу цветок. Но сколько бы я ни ждала и ни молила о том, чтобы это поскорее произошло, я по-прежнему видела распятие.
– Этого не может быть, – пробормотала я, приподнимаясь и косясь в сторону Анны. Она как будто спала. Я выскользнула из-под одеяла и подошла к картине. В руках девушка держала распятие, причем фигура Христа была изображена головой вниз. – Господи, – пробормотала я и коснулась распятия рукой, точно надеясь, что после этого оно непременно исчезнет. Медленно отвела руку, страдальческий лик Христа стоял перед глазами. – Не может быть…
– Ты чего? – подняла голову Анна, должно быть, я разбудила ее своим бормотанием. Я перевела на нее испуганный взгляд, не зная, как объяснить свое поведение. – Что случилось? – повторила Анна, в ее голосе послышался испуг. Она быстро поднялась и подошла ко мне.
– Картина, – с трудом выговорила я. – Что ты видишь?
– Голую девку… о, блин… У нее в руках перевернутое распятие. Спятила ты, что ли, покупая такую гадость.
– Ты видишь распятие? – переспросила я.
– Разумеется. А ты нет? – Она с сомнением посмотрела на меня.
– Здесь должен быть цветок. Лотос. Я нашла этот рисунок в Интернете.
– А теперь здесь распятие, – кивнула Анна, лицо ее как будто сразу осунулось и приобрело землистый цвет. – Святая вода в доме есть?
– Есть. С Крещения осталась.
– Тащи сюда.
Я бросилась в кухню, святая вода в красивой фляжке стояла в холодильнике. Я схватила ее и вернулась в комнату. Анна деловито отхлебнула воды из фляги и сбрызнула картину.
– Неужели исчезнет? – в тупом оцепенении сказала я. Распятие по-прежнему было в руках девушки. –
