– Год назад у меня был другой замок. Я меняла дверь, и замки, естественно, тоже. Мне выдали три комплекта ключей. Один у меня в сумке, один у мамы, и один лежит в тумбочке, в прихожей.
– Точно лежит? – Я вышла в прихожую, выдвинула ящик тумбочки и убедилась, что ключи лежат на месте. – Это ничего не доказывает, – нахмурился Олег. – Могли сделать дубликат. На работе у вас проходной двор, ты оставила сумку…
– Кому это надо? – вздохнула я, глядя ему в глаза.
– Черт, – пробормотал он. – Если мы не видим причину, вовсе не значит, что ее нет.
– Причина есть, – покачала я головой. – Просто ты не хочешь…
– Не болтай чепухи. Весь этот бред… забудь о нем. Кто-то тебя запугивает, и я этого урода из-под земли достану. Вот что, давай прокатимся к этой Анне, пока Игорь здесь занят. Хочется взглянуть на барышню.
– Хорошо, – пожала я плечами и позвонила на работу, предупредить, что вряд ли появлюсь сегодня.
– Ты помнишь адрес? – спросил Олег, устраиваясь в машине
– Да.
– Не удивлюсь, если никакой Анны мы не обнаружим. То есть некая Анна Викторовна Швецова действительно там прописана, только та ли это девушка.
– Ты что-нибудь узнал о ней? – спросила я, сворачивая к проспекту.
– Общие сведения. Двадцать шесть лет, не замужем. Некоторое время назад работала медсестрой, теперь дворником. Находилась на лечении в психиатрической больнице.
– Это она, Анна, – кивнула я.
– Сейчас проверим, – пожал Олег плечами.
Я позвонила в дверь под номером тринадцать, никто не открыл. Олег с хмурым видом топтался рядом, я вновь позвонила, уже не рассчитывая, что нам откроют. Хлопнула подъездная дверь, по лестнице поднималась полная женщина в розовом плаще.
– Вы к Анне? – спросила она вроде бы с удивлением. – Она еще с работы не пришла. Вы ее на улице найдете, здесь, за углом, рядом с магазином «Вымпел».
– Спасибо, – ответила я, собираясь покинуть подъезд. Но Олег следовать за мной не торопился. Предъявил удостоверение и спросил женщину:
– Вы свою соседку хорошо знаете?
Та поставила тяжелую сумку на ступеньку лестницы и с сомнением взглянула на него.
– А что случилось? – ответила она вопросом на вопрос.
– Да ничего страшного. – Вышло у него неубедительно, он сам это почувствовал и нахмурился. – Произошел несчастный случай, опрашиваем свидетелей, – нашелся он.
– А-а, – женщина кивнула. – Аню я знаю очень давно, они сюда переехали, когда ей лет пять было, так что на моих глазах выросла. Хорошая девушка, вся в покойную мать. Та тоже всю жизнь медсестрой, никому никогда не отказывала, уколы там или банки поставить, вся улица к ней шла. И Анютка такая же. Всем помогала, пока здорова была.
– А что у нее со здоровьем? – спросил Олег. Чувствовалось, что женщина не знает, как ответить на этот вопрос.
– Мама у нее умерла. Аня очень переживала. Отец еще восемь лет назад погиб, родственников нет, а маму она очень любила. И так горе горькое, а тут еще поддержать некому. В общем, лечилась она в больнице от нервов.
– В психиатрической больнице? – уточнил Олег.
– Да. Только она совершенно нормальная, это все от горя у нее. А вот соседу нашему из пятнадцатой квартиры не мешало бы туда отправиться на полгодика, но говорят, здоров, хоть поверить в это трудно.
– Друзья у Анны есть? Мужчины? Кто к ней ходит?
– Может, и заходил кто, я не видела. Парень у нее был, еще до болезни, я думала, поженятся, но потом… участковый к ней заходил, тоже парень неплохой, но и здесь не сложилось. Умер. Сердце больное оказалось. Прямо на детской площадке и умер, утром нашли.
Женщина замолчала, Олег больше вопросов не задавал, она подхватила сумку и не спеша стала подниматься по лестнице, а мы спустились на первый этаж и вышли из подъезда.
– Значит, про участкового правда? – пробормотала я, когда мы были уже на улице.
– Был такой случай. Молодой парень двадцати восьми лет умер прямо на детской площадке. Непонятно, что он там делал ночью… Врачи сказали – сердце… теперь я в этом очень сомневаюсь. Если бы не твоя настойчивость, считалось бы, что Горбовский тоже умер от сердечного приступа.
– Ты хочешь… не помню, как правильно это называется… эксгумация?
– Чтобы получить разрешение на эксгумацию, нужны неопровержимые улики. У нас пока вовсе никаких улик. Но можешь не сомневаться, я докопаюсь, кто все это затеял.
– Знаешь, что я подумала, – сказала я, направляясь к магазину «Вымпел», вывеска видна была еще от подъезда. – Я уволюсь с работы.
– Что? – вроде бы не понял Олег. – Зачем?
– Если это связано с моим повышением, причина исчезнет, и этот тип успокоится. Разве нет? А если не
