– В четвертом купе мать с дочерью и двое мужчин. Думаю, парни не откажутся с вами поменяться. Сейчас они в ресторане, наверное. Я с ними поговорю, вы не беспокойтесь.
– Спасибо большое. Если что, я в шестом купе.
– Отдыхаете?
– Время коротаем.
Обменявшись улыбками, мы расстались. Я вошла в свое купе и достала сумку. В «молнию» была аккуратно продета нитка, сейчас порванная. Значит, содержимым интересовались. Волосок с кейса тоже исчез. Что ж, либо кейс мне подменили, либо они знают, что денег в нем нет. Не хотелось думать, что они такие дурни и не догадались проверить пачки. Надеюсь, моя персона интереса больше не представляет.
Окрыленная перспективой выбраться из передряги с целыми ушами, я вернулась к своим новым знакомым.
– Как вещички? – спросил Вовка.
– На месте.
– Золото, бриллианты?
– Нет, к несчастью. Но и того, что есть, жалко.
– Это точно, – кивнул он.
– А мы уже заскучали, – улыбнулся Женя. «Со мной не соскучишься», – мысленно пообещала я и вспомнила еще пару забавных историй. Касались они студентов-медиков и происходили в морге, после этого речь неизбежно зашла о покойниках.
– Вот ты, Марина, врач, человек грамотный. Как думаешь, есть у человека душа? – проникновенно спросил Вовка.
О душе я могла говорить часа три, не меньше, это вообще моя любимая тема.
– Я позже расскажу, что думаю, а пока свои вещички проверю.
– А много ли вещей? – заинтересовался он.
– Сумка.
– Так давай я ее сюда принесу.
Я плечами пожала:
– Чего с ней туда-сюда таскаться, все равно скоро спать.
– А ты у нас оставайся, – обрадовался Вовка. Мы посмеялись, и я сказала:
– Спасибо, конечно, но мужу это вряд ли понравится.
– А он не узнает.
– Наперед никогда не скажешь, так что лучше не рисковать.
– Да мы тихие, правда, Женя?
– Конечно, – улыбнулся тот.
– Вы, может, и тихие, а я нет, – засмеялась я и к двери направилась.
– В самом деле, давай принесем сумку, – поднялся Вовка. – И будем сидеть спокойно. В ней ведь не три тонны, два раза по коридору я ее пронести смогу.
– Хорошо, – согласилась я.
В купе я его не пустила. Знать, что я еду одна, ему необязательно. Вынесла сумку и вручила ему. Он, очень довольный, зашагал вперед.
Женя за это время прибрал на столе и шторы задернул. Мы допили коньяк и взялись за анекдоты. Впервые за пять лет я сказала медбрату Володе «спасибо» за его неуемную тягу к этому виду устного народного творчества. Знал он их превеликое множество и очень любил рассказывать, иногда в ущерб слушателям.
Я немного покопалась в мозгах и выудила целую серию еврейских анекдотов. Смеялись до слез.
– Женька, пойдем покурим, – предложил Полосатый, когда отдышался.
– Не хочу.
– Марин, ты куришь?
– Нет.
– И правильно. Ничего интересного без меня не рассказывайте.
Он ушел, беседа приобрела более лирический характер. Вовка не возвращался довольно долго, и мы наконец это заметили.
– Может, в ресторан пошел? – предположил Женя. – Любит выпить человек, это видно.
Тут в купе возник Вовка, лицо пылало праведным гневом.
– Что случилось? – спросила я.
– Да пристал один… козел. Поезд дернуло, ну я его плечом и задел, извинился даже. А он выступать начал…
