– Откуда ж ему взяться? Почему не уехала? – Я пожала плечами. Он полез в карман, достал билет и мне протянул.
– Что это?
– Билет. В Самару, только вагон другой.
– А нельзя было мне сказать?
– Тебе это могло не понравиться.
– Конечно. Мне больше понравилось бегать по улице Урицкого из конца в конец.
– Не мог я так сразу поверить, что ты меня ищешь.
– Чудеса, – покачала я головой, – а что в Самаре?
– Ничего, – пожал он плечами. – Жил бы рядом и за тобой приглядывал.
– Ты это серьезно?
– Конечно.
– Что, вот так бы жил рядом, а я об этом даже не знала? И все?
– Почему все, если бы возле тебя начал вертеться какой-нибудь придурок, переломал бы ему ноги. Я вообще-то ревнивый.
– Здорово, – ахнула я. – Это ты мне так в любви объясняешься, что ли?
– Вроде того…
– А выразить все это проще, ну, буквально в трех словах, ты не можешь?
– До чего ж ты слова любишь, – покачал он головой. – Ладно, принцесса, ты получила своего мальчика на побегушках. Потопали на вокзал.
Мне это необыкновенно понравилось.
– Ты это серьезно?
– Что?
– Я командую?
Он усмехнулся и головой покачал:
– Где у тебя глаза?
– Вот здорово. – Я вскочила на лавку. Теперь мы были одного роста. – А можно я сразу попробую?
– Валяй.
– Подними-ка ногу… Опусти. Блеск. Мне нравится. А теперь обними меня и скажи: «Я тебя люблю».
Он в точности выполнил команду.
– Я тебя тоже люблю, – сказала я и потерлась о его колючий подбородок. – Мне кажется, я сразу же влюбилась в тебя, еще там, на Алениной кухне. И деньги свистнула для того, чтобы ты обратил на меня внимание.
– Классно заливаешь, – покачал он головой.
– Ну чего ты, – обиделась я. – Хорошо ведь получилось… – Мы оба засмеялись.
– У меня все проще было, – сказал он. – Увидел тебя, и в мозгах вроде как заклинило: хочу, и все. Вот такую, рыжую, красивую, недоступную. Оттого принялся кроить и выкраивать…
– Много ты всего накроил, – сказала я и с лавки спрыгнула. И тут наконец решилась: – Слушай, а мне это приснилось?
– Что? – удивился он.
– Там, на турбазе?
– А тебе раньше такие сны снились?
– Нет.
– И мне нет… Идем, принцесса. Через час поезд на Ярославль.
– У тебя там кто-то есть?
– Откуда, просто город красивый.
Мы живем в пригороде, в тихом месте. Дом у нас большой и теплый. Каждый месяц мы едем в город и посылаем сами себе перевод по почте. Соседи считают, что мой муж военный, вышедший на пенсию. На нее мы и живем. Война сейчас повсюду, и версия сомнений не вызывает.
Так как я часто болтаюсь с этюдником, ходят слухи, что я художница, и вроде бы даже известная.
Полифем занялся благоустройством нашего дома: пилит, строгает и приколачивает. Начал по необходимости, а теперь увлекся. Говорит, что принцесса должна жить во дворце, и он его для меня построит.
Странно, я не скучаю по работе и не хочу к друзьям. Мне нравится валяться на диване и наблюдать за Полифемом, чувствовать на себе его взгляд и улыбаться. Я смотрю на него и думаю, что он необыкновенный, я не встречала никого красивее. Иногда он хмурится и говорит:
