— Заткнись.
— Молчу. Ты, главное, не нервничай.
Ноги меня не держали, и я устроилась на переднем сиденье, Раиса скользнула в водительское кресло и уставилась на меня. За спиной продолжали возиться и стонать.
— Если б не труп, могли бы выкинуть мента в лесочке за городом. Хотя… вдруг он номер тачки запомнил и мою физиономию тоже? Не отоврешься, что машину угнали… придется срываться в бега. А ну как найдут?
— Помолчи, — буркнула я.
— Маруся, я вся на нервах и долго не выдержу. Говори, что делать.
— Откуда я знаю, — заголосила я.
Раиса вздохнула и затихла.
Время шло, возня за спиной прекратилась, но лучше соображать я не стала.
— Ты не будешь кричать, если я скажу? — робко поинтересовалась подруга.
— Не буду…
— Придется обращаться за помощью к Арсению. Он мужчина, а в такой ситуации…
Я перевела на нее взгляд и кивнула:
— Звони ему.
— Пустое дело. Он не клюнет. Очень на тебя сердит… между нами, он грозился, что шею тебе свернет, если ты объявишься. Это он, конечно, погорячился, но разозлился всерьез. И на меня тоже. Хоть и непонятно, за что. Он с места не сдвинется, даже если я его задолбаю звонками.
— Что же делать?
— Ехать к нему, — пожала Раиса плечами. — Душа у него добрая, повыпендривается немного и поможет. Особенно если ты начнешь глаза мозолить. Как ни верти, а ежу понятно, что он в тебя давно и безнадежно влюблен.
— А не он грозился мне шею свернуть?
— Так то сгоряча. Вот что, позвони и скажи, что ты в беде. Так и скажи. Уверена, он через два часа примчится.
— А вот я не уверена.
— Ну, так попробуй.
— У меня нет его номера.
— У меня есть. — Она набрала номер и протянула мне мобильный. Я попыталась придумать душещипательную историю в рекордно короткий срок, но мои таланты не пригодились. Арсений ответить не пожелал. — Звони со своего телефона, — деловито посоветовала Раиса. — Он увидит номер и…
— Номер я сменила.
— Чтобы он не мог позвонить?
— До чего ты догадлива.
— Маруся, с моей стороны невежливо тебе напоминать, но у нас в машине…
— Знаю, что у нас в машине!
— Значит, выход один: ехать к Сенечке.
— Спятила? Двести километров с трупом и связанным ментом?
— Но сюда-то я доехала, может, повезет?
— Боже мой, — простонала я, призрак длительного тюремного заключения маячил на горизонте. — А если он выставит нас за дверь, да еще сообщит в милицию?
— Вряд ли. Он, конечно, здорово на тебя злится, но… сердцу-то не прикажешь.
— Сиди здесь.
Я вышла из машины и скоренько направилась в офис.
— У меня срочное дело, вернусь через пару дней, — сказала я своим сотрудницам, проходя в кабинет. Взяла сумку и припустилась к Раисиной машине. — Папа предупреждал: дружба с тобой до добра не доведет, — сказала я с печалью, устраиваясь рядом с подругой.
— Знаешь, я по нему скучаю, — кивнула Раиса, завела машину и не спеша выехала с парковки. — Твой папа необыкновенный человек. Как думаешь, он любил меня? Хоть немного?
— Уверена, что ты его единственная настоящая любовь. Давай отвлечемся от папы. Может быть, ты расскажешь мне про дядечку в багажнике?
— Ужас как не хочется вспоминать об этом, но если ты настаиваешь… То, что он там лежит, никак не связано с моими дурными наклонностями, как ты любишь выражаться. Я, между прочим, пошла на поводу у своего доброго сердца и решила помочь человеку… безвозмездно…
— Добрые дела наказуемы.
— Кто ж спорит? Но вчера я об этом не подумала. Вечером у меня был Лаврентий Петрович (Лаврентий Петрович Четвертак — тот самый «папуля», то есть бывший Раисин муж). Еле уговорила его домой отправиться и вызвалась отвезти. Ко мне он на такси приехал, потому что был немного навеселе. В общем, я отвезла его домой, уложила спать, а когда к себе возвращалась, у меня заглохла машина. Рядом парк, и, как назло, ни одной тачки, точно сговорились. Я сунула нос под капот и все, что смогла, подергала. А машина все равно не заводится. Я собралась вызвать эвакуатор, но не нашла номер. Потом хотела бросить ее к чертовой матери, и вдруг дядечка идет мимо. Увидел мое бедственное положение и предложил помочь. Дядя с виду интеллигентный, и я сначала решила, что ничего у него не выйдет, но машина заработала, я так обрадовалась…
— Что пригласила его к себе на чашку кофе? — подсказала я.
— А вот и нет, — отмахнулась Раиса. — Будешь слушать или перебивать? В общем, я сказала ему «спасибо», а он спросил, куда я еду. Я, само собой, ответила. Оказалось, нам по пути. Человек мне помог, и я была просто обязана оказать любезность.
Я кивнула, решив набраться терпения. Когда-нибудь, с божьей помощью, Раиса доберется в своем рассказе до того момента, где живой интеллигентный дядечка станет покойником. Между тем мы покинули город, а я начала нервничать еще больше. Мысль о том, что в багажнике машины труп и связанный мент, очень этому способствовала. Раиса, увлеченная рассказом, вроде бы о них забыла, а я не спешила ей об этом напоминать. Достаточно того, что я зубами клацаю. Однако по сторонам косилась, каждую минуту ожидая, что нас остановят. Но пока бог миловал. Раиса, ловко лавируя в потоке машин, продолжила увлекательное повествование:
— Едем мы с ним, беседуем о том о сем, тут он заметил кафе и спрашивает: «Могу я вас угостить чашкой кофе?»
— Как же без этого, — не удержалась я.
— Меня всегда тянуло к интеллигентным людям, — посуровела Раиса.
— Ладно, вы пошли в кафе, что дальше?
— Не торопи меня. С мыслей сбиваешь. Значит, мы выпили кофе, а я обратила внимание, что дядька грустный, ну, вроде у него горе большое.
— А тебе какое дело до чужого горя? — вновь не удержалась я.
— Никакого. Но спросить-то надо.
— Зачем?
— Среди интеллигентных людей так принято. Я спросила, и Николай Иванович, так звали моего покойника, рассказал, что поссорился с супругой. Ты знаешь, у меня создалось впечатление, что она ему изменяла. Ага. Он прямо не сказал, но… уж очень он переживал и домой возвращаться не хотел. Согласись, если человек в таком возрасте болтается по улицам, вместо того чтобы идти домой и с супружницей помириться, то этому должна быть очень серьезная причина.
— Ты меня с ума сведешь, — буркнула я, а Раиса удивилась:
— Я-то тут при чем? В общем, выяснилось, что податься ему некуда. Дети в другом городе, друзьям он ничего объяснять не хотел…
— И твоя признательность зашла так далеко, что ты потащила его к себе?
— Маруся, люди должны помогать друг другу. Разве твой папа тебе об этом не говорил?
— Папа вкладывал в глагол «помогать» совсем другой смысл. Вы поехали к тебе?
— Поехали. Он был таким несчастным и… совершенно безопасным. Когда я предложила ему
