городе. Вот он и поспешил от нее избавиться. Впрочем, Кристина тебя меньше всего волнует. – Саша усмехнулся и продолжил: – Была договоренность, что никто в это дело не вмешивается? Лысый влез. Теперь лежит с пулей в башке. Кто скажет, что я не прав?
Олег Николаевич недовольно крякнул.
– Ты ж не за это его убил, – заметил он укоризненно.
– Не за это, – не стал спорить Саша. – Он девчонке моей грозил. Обещал ее живой в землю зарыть. Вполне мог. И как я ее с того света уберегу?
– А теперь уберег? Дурак ты… – Олег Николаевич в досаде покачал головой. – Из-за девки… дурак.
– Может быть, – согласился Саша, потер пальцами лоб, вздохнул и сказал с усмешкой: – Видишь ли, странная штука со мной приключилась. Не думал, не гадал, а вдруг взял да и влюбился.
– Ты?
– Ага. Самому смешно. Смотрю на нее, и знаешь, жить хочется.
– С этим проблемы, Самурай, – серьезно ответил Олег Николаевич. – Большие проблемы.
– Знаю.
– Знаешь, и что? Девку свою за собой в могилу тянешь. Ты б хоть подумал, что с ней будет…
– Я думаю, думаю. Собственно, об этом я и хотел поговорить. Ты Циркача помнишь?
– Ну…
– А знаешь, кто он такой на самом деле? – Саша помедлил и, не дождавшись ответа, сказал: – Девка. Ага. Вполне симпатичная, кстати. Тебе, возможно, даже бы понравилась. А главное, руки у нее золотые были. Хоть в карман залезет, хоть сейф вскроет. Из твоего, случайно, ничего не пропало?
Олег Николаевич замер, глядя на Сашу.
– Диск у меня, – сказал Самурай. – Пока у меня.
– Думаешь, что держишь меня за яйца? – выдержав паузу, хмыкнул Олег Николаевич.
– А ты как считаешь? Так что позаботься о том, чтобы моя девчонка спокойно покинула город. И вообще, присмотри за ней. Муж у нее дурной, киллеров нанял. Она деньги у него отсудила, вот он и бесится.
Олег Николаевич молча поднялся и направился к двери.
Саша вошел в спальню, я успела отскочить к окну и теперь делала вид, что очень интересуюсь пейзажем.
– Подслушивала? – сурово спросил он, а я испуганно покачала головой. Но когда он приблизился, не выдержала и прошептала:
– Что теперь будет?
– Да ничего… Встречу перенесут, скорее всего, а Беспалый… будет думать.
Он смотрел на меня и улыбался. А потом поцеловал. В тишине номера я слышала, как тикают часы, отсчитывая время. И душа успокоилась, замерла. И под Сашиным взглядом я вдруг поняла, что жизнь прожита до конца и ничего не жалко.
А потом была длинная-длинная ночь, опрокинутый стакан с текилой на полу, и тихий шепот, и его руки. И каждое мгновение этой ночи осталось в памяти, не стерлось, не потускнело. Каждый его жест, каждое слово, каждое движение и каждый вздох. За окном шел дождь, и мы лежали в темноте, обнявшись. И в душе, и в мире царила безмятежность. Все было так спокойно… так спокойно…
Внезапный толчок в грудь, и я открыла глаза. Саши рядом не было, и стало ясно: его нет здесь, в этом номере, он ушел. И сразу ударила мысль: пятница, сегодня пятница. Господи, как я могла ему поверить, что встречу перенесут, что ничего не случится? Я должна была понять: этой ночью он со мной прощается. Я резко села в постели, взгляд упал на часы, что были на моей руке. Секундная стрелка дернулась и замерла. И кто-то шепнул, прикасаясь холодным к моему затылку:
– Его время уходит.
И часы остановились. В груди разлилась боль, руки свело судорогой, и я завыла в отчаянии. И услышала шаги. Рванула к двери, она открылась, и я увидела Васю. Он выглядел каким-то помятым, а еще обеспокоенным. Посмотрел на меня и кашлянул смущенно. Я стояла перед ним голая, но мне было плевать на это.
– Где он? – спросила я, мне пришлось повторить это дважды, из груди рвались бессвязные звуки.
– Проснулась? – бодро начал Вася. – Вот и хорошо. Собирайся. Поехали.
– Где он? – В горле булькнуло, и я ухватилась за стену, чтобы не упасть.
– Ты давай оденься, умойся, позавтракаем и поедем. А по дороге я тебе все расскажу.
Он вернулся в гостиную, оставив дверь открытой. Я бросилась за ним.
– Где он? – заорала я, хватая его за плечи.
– Не знаю, – отрезал он. – Не знаю. Сама подумай, откуда мне знать? Он позвонил и попросил увезти тебя отсюда. Вот и все.
Я отступила на шаг:
– Я никуда не поеду.
– И что? – усмехнулся он, помедлил, покачал головой. – Давай без истерик. Я ему обещал, что увезу тебя из города. Это все, что я могу для него сделать.
