– Да. Его друг в большой беде, а Кирилл хотел передать ему компьютерный диск, был уверен, что Самураю это поможет.
– Что на диске?
– Я не знаю. Кирилл сказал, что тоже не знает.
– Звучит немного глупо, не находишь?
– Он сказал: его друг не любит, когда суют нос в его дела, вот он и не стал смотреть.
– Гениально. Откуда тогда уверенность, что этот диск другу поможет?
– Мне трудно объяснить. Но Кирилл был в этом уверен. Те, кто желал его другу зла, очень не хотели, чтобы диск оказался у него. Потому Кирилл и решил, что он Самураю поможет.
– А как диск попал к Кириллу?
– Он его украл. Он сказал, это было нелегко, но он очень хотел помочь…
– Что это вообще за парень, а? Что ты о нем знаешь?
– О Самурае?
– При чем здесь какой-то Самурай? Я о твоем Кирилле спрашиваю.
– Он вор.
– Ну и друзья у тебя.
– Кирилл не простой вор, он – гений.
– Разумеется, – презрительно фыркнул Саша.
– Зря иронизируешь. Он и вправду был гений. Мог снять часы с человека, а тот и не заметит.
– Цирк какой-то.
– Да, он учился в цирковом училище. А потом стал вором.
– Сколько вы с ним были знакомы?
– Несколько дней, – вздохнула я.
– И он вот так взял и признался тебе: я – вор?
– Да. То есть он не просто взял и сказал. Мы пошли сюда, в «Альбатрос», он был уверен, что его друг здесь появится. Он ждал его, нашел сообщение в Интернете. Мы были в ресторане, он пригласил меня танцевать, и, когда мы шли между столиков, он… в общем, он украл два бумажника и еще какие-то вещи. И показал их мне. Я испугалась, и тогда он все вернул.
– А этому чокнутому не пришло в голову, что ты сдашь его ментам?
– Я бы этого не сделала. А потом… он считал меня воровкой.
– Час от часу не легче. А ты что украла?
– Деньги. У своего мужа. Я подала на развод и сбежала за границу. И получила половину его состояния, – пряча глаза, сказала я, мне было стыдно, но соврать я не рискнула.
– И по этой причине он назвал тебя воровкой?
– Назвал. Самой прекрасной в мире.
– Ну, с этим я спорить не буду. Мое знакомство с Уголовным кодексом весьма поверхностно, но оттяпать у мужа деньги через суд воровством не считается. Миллионы баб во всем мире только тем и заняты. Богоугодным такой поступок не назовешь, но и в тюрьму за него не сядешь. Ладно, он вернул все законным владельцам. Что дальше?
– На следующий вечер мы опять были здесь. Ужинали в ресторане. За столом, ближе к эстраде, сидел мужчина, любовник девушки, что поет тут по вечерам, ее зовут Кристина. На ней был изумруд, большой и дорогой, конечно. Любовник, увидев его на ней, очень разозлился. Поднялся и пошел к Кристине в гримерную. Я была в туалете и, когда она возвращалась после выступления, пошла за ней.
– С какой стати?
– Мне было интересно.
– Серьезный повод.
– Мужчина сорвал с нее изумруд и положил в свой карман. А Кирилл его украл.
– Та-ак, – теперь в голосе Саши появился интерес.
– Он хотел продать его местному ювелиру, Миронову Николаю Аристарховичу. Тот не взял камень, сказал, что подумает. Вечером Кирилл позвонил ему, но трубку снял кто-то другой. Потом туда позвонила я и попросила позвать Миронова к телефону, мне сказали, что он ушел домой. Ночью мы заехали к нему в магазин, Кирилл подозревал, что со стариком что-то случилось. Сигнализация не работала, и это его насторожило.
– И вы не придумали ничего умнее, как в этот самый магазин влезть?
– Да, – кивнула я, чем, должно быть, причинила Саше страдания, потому что лицо его исказилось, точно он кислое съел.
– Ювелир приказал долго жить? – подсказал он.
– Да, его застрелили. На следующий день у меня появился человек по фамилии Кривошеин. Следователь. Он искал Кирилла, потому что успел поинтересоваться, кто звонил Миронову накануне
