раз.
Саша отошел, а бывший запричитал:
– Вызовите врача, я же кровью истекаю. Вы вообще соображаете, что делаете?
– Вполне, – кивнул Саша. – Ты ж бизнесмен, а не бандит какой-нибудь, следовательно, вести дела с бывшей женой должен вполне цивилизованно, через ее адвоката. Держись от нее подальше, и все будет хорошо.
Людмила Петровна резко поднялась и направилась к Вадиму.
– Идем отсюда, – в голосе ее сквозило презрение, Вадим и впрямь выглядел жалко.
– Мне нужен врач, – взвился он.
– Идем, – повторила она нетерпеливо, ее взгляд, устремленный на Сашу, пылал негодованием, хотя, пожалуй, в нем было и еще что-то. Должно быть, ей нравились решительные мужчины. Саша притормозил возле нее, и несколько секунд они смотрели в глаза друг другу.
– Играешь в мужские игры, красотка? – усмехнулся Саша.
– У нас эмансипация, – презрительно ответила она.
– Да? Ну, так получай. – Он выбросил вперед кулак, и женщина со сломанным носом оказалась на полу. Я невольно поежилась, а она слабо простонала, должно быть, в шоке от боли, бессмысленно таращась по сторонам. – Вы оба живы до тех пор, пока у девчонки нет неприятностей, – подытожил Саша разговор, левой рукой сгреб за шиворот Людмилу, правой подхватил Вадима и выволок их в прихожую. Открыл дверь, по одному выбросил в коридор и захлопнул дверь.
– Это ты называешь «договариваться»? – спросила я.
Он отмахнулся:
– На них это подействует.
– Мне кажется, Вадим действительно не знал о киллере.
– Тем лучше для него.
– Они могут заявить в милицию.
– Да ради бога.
– Пусть бы он забрал эту фирму, мне она ни к чему.
– Похоже, она для него очень важна. Эта баба хотела, чтобы там, в хибаре на свалке, ты подписала бумаги, думаю, как раз этой фирмы они и касались. Пусть твой адвокат как следует разнюхает, в чем там дело. Хочешь продать ее – пожалуйста, но твой муж заплатит за нее в пять раз больше, я уверен.
– Меня не интересуют деньги, – вздохнула я.
– Очень мило. А что тебя интересует?
Я не успела ответить, зазвонил телефон. «Ну, вот, – подумала я. – Нам придется объяснять, почему из нашего номера выбрасывают людей с разбитыми носами». Саша на звонок не реагировал, и трубку сняла я.
– Селина? – В первое мгновение голос я не узнала, хоть он и показался мне знакомым.
– Да.
– Это Истомин.
Я нашла глазами Сашу, он подошел и встал рядом, прислушиваясь к голосу в трубке.
– Мы можем встретиться?
– Зачем?
– Я бы предпочел не говорить об этом по телефону.
– Не представляю, о чем мы вообще можем говорить.
Он помолчал, то ли подыскивая ответ, то ли просто не собирался отвечать.
– Я в баре возле боулинга, здесь, в «Альбатросе», – наконец произнес он. – Буду очень благодарен, если ты придешь одна. – И повесил трубку. Я посмотрела на Сашу.
– Как ты думаешь, что это значит?
– Сергей наверняка ему позвонил, – пожал он плечами. – Прижать тебя Истомину нечем, да он теперь и не рискнет. Скорее всего, решил тебя спасать.
– От кого? – не поняла я.
– От меня, разумеется.
– Мне следует с ним встретиться?
– Если хочешь.
– Тогда лучше не надо.
– Отчего же, выслушай адвоката. Вдруг скажет что-нибудь путное. Я тебя провожу.
Мы вышли из номера и спустились на первый этаж, где был боулинг. В небольшом баре за стойкой находился только один посетитель. Истомин повернулся и, увидев нас, вроде бы вздохнул.
